С первой же зарплаты Борис Щеглов купил себе туфли с удлиненными носами, давно о таких мечтал;
Еще купил рубашку бордового цвета с пуговицами и голубые джинсы.
— Франт то какой, — всплеснув руками, встретила его на пороге дома мать, — Ой, каки модные штаны, с защипами, чисто жених! А и невеста для тебя ужо имеется — Нюрка соседская.
Борис, важно севший на пороге, степенно снял с ног новенькие туфли, дыхнул на их кожаную поверхность и отёр рукавом новой рубахи, после чего нахмурился.
— Эх, мать, погодите вы мне под руку говорить, из-за вас вон, манжету на рубахе спортил!
Нюрка ваша, мама, не особа нужна. Я может быть, поантиреснее дамочку ужо приглядел себе.
Щеглова ахнула, всплеснув руками и встала над Борей.
А тот вынул из шуршащего пакета обувную коробку, аккуратно сложил в неё новенькие туфли, брезгливо оглядывая стоптанные тапки и калоши, валявшиеся тут-же у порога, а затем юркнул в кухню.
Он первым делом громыхнул чайником и прильнул ртом к его носику, шумно глотая кипяченую, но успевшую уже остыть, воду.
Кадык его ходил вверх-вниз.
Мать неотрывно наблюдала за чадом.
— Кака такая дама, Борь? Да куда ты тянешься к кастрюлям во всем новом, ведь закапаешь обновы, а ну сымай.
Женщина подошла к Боре и несмотря на его сопротивление принялась расстегивать на нём рубашку.
Наконец, она вынудила сына раздеться, оставив в одних трусах и вышла в комнату, где повесила новенькие вещи сына на плечики, а их — на гвоздик, да на стену посредь комнаты.
— Ну? Долго ещё будешь томить? — поинтересовалась она, возвращаясь в кухню. — Что за женщину ты присмотрел? И зачем тебе чужие и незнакомые, у которых не душа, а потёмки, когда рядом имеется такая знакомая и родная Нюра? Между прочим, ужин мне помогала готовить Нюрочка. Она и грибы из лесу принесла, и картошку начистила. Умница, а не девушка!
Борис, деловито заглянувший во все сковороды и кастрюли, поснимав с них крышки, усмехнулся:
— Опять щи? А это что? Грибы что-ли, с картошкой? Накладывайте мне второе! И чаю погуще заварите. А насчёт женщины, мама — не давите. Нашел я свою ненаглядную. Нора её зовут.
— Что ж за имя такое? — снова обмерла мать. — Немка что ль?
— Да кака немка, мам, — хохотнул Щеглов. — Элеонора по-нашенски. Ну? От такая девушка! Завтра привезу к тебе, познакомишься. А Нюрка ваша и рядом с ней не стояла. Нюрка то, кроме как коровам хвосты крутить и по лесу с корзиной бегать, и не умеет ничего. А Нора моя — городская женщина. Образованнее в разы.
Борис сел за стол и принялся за еду, с аппетитом уминая пищу.
Он не знал, что за окном сейчас стояла и подглядывала за ним, та самая соседка Нюра (в миру — Анна Самохина).
Поглядывала и плакала, прижимая ко рту кулачок.
***
Аделаида Щеглова прибежала в местный магазин и в нём выведала все подробности о загадочной женщине Элеоноре.
Продавец, полная и неповоротливая Татьяна Медведева, охотно рассказала всё:
— Элеонора то? Дык это ж Матрёны Тимофеевой племянница, приезжая.
Аделаида нахмурилась, припоминая всех родственников Тимофеевых:
— А ну погодь. Помню-помню, была у неё племянница по имени Элька.
— Об чём и говорю. Она выросла и назвалась Норой! Та ещё особа, я её позвала работать в магазин, сменщицей — не хочет.
Аделаида встрепенулась:
— А в неё что, образование какое есть, чтоб в магазине работать продавцом?
— Отож? И стаж есть. Она в городе работала, в «пятерочке».
Аделаида нервно переминаясь с ноги на ногу, спросила:
— Красивая поди?
— Кому как. По мне дак — полная. А что спрашиваешь? Тебе какой интерес?
Аделаида улыбнулась и кивнув головой, шагнула к выходу:
— Да просто.
***
Вечером того же дня, Борис привел свою зазнобу в дом.
Аделаида вздрогнула, увидев незнакомую девушку на пороге.
— Ой, батюшки, а у меня и не готовлено ничего.
— Не беспокойтесь мать, мы чай с печеньем попьем. Вот матушка, знакомься, это Нора моя, — по-хозяйски положив руку на талию гостьи, улыбнулся Борис.
Аделаида подошла, оглядела девушку с головы до ног, и та сразу пришлась ей по душе.
Маленькая, гладенькая и беленькая.
Нос у ей пуговкой. Споко-о-ойная, знай стоит себе и бровью не ведет.
— Аделаида Петровна я.
— Элеонора.
— Уютный у вас дом, — проговорила томным бархатным голосом гостья и плавной походкой двинулась оглядывать углы.
И такой теплотой от девушки веяло, такой простотой, что на душе Аделаиды стало хорошо.
Женщина быстро «сварганила» на стол и пригласила «молодых» пить чай.
От хозяйки не укрылось что пока Нора пила чай, опустив глаза в стол,
Борис шарил под столом рукой, наглаживая круглую мягкую коленку Норы.
— Как вы познакомились? — задала Аделаида вопрос.
— Ну как? — почесал в затылке сын. — Жара стояла, я на речку после работы сиганул, решил искупнуться. Смотрю, девушка стоит на берегу. Ищет что-то.
— Угу. Я серьгу потеряла, — улыбнулась Нора.
— Вот.
Борис расстегнул ворот своей рубахи и вытянул наружу цепочку. На ней вместо кулона была прикреплена серьга, в виде листка клевера ☘️
— Такую. Так и не нашли. Норька оставшуюся серьгу мне отдала, говорит — носи, в память о нашем первом знакомстве. Ну я и ношу, а Норьке я новые сережки уже купил.
Нора ласково взглянула на Бориса и кивнула головой.
Аделаида с грустью посмотрела на сына и закусила губу. Как же ей мечталось, чтобы сын свою первую зарплату отдал ей. А оказалось, на его деньги уже хозяйка появилась.
— Жить Норька будет у нас, — в очередной раз огорошил мать Борис.
— Да как-же, без свадьбы, без венчания, — закачала Аделаида головой и ахнула, всплеснув рукой, — а что люди скажут, а?
Борис беззаботно ухмыльнулся:
— Главное ж мать, чтоб нам с Норькой было хорошо. А что люди говорят — плевать. Да не боитесь, мать, мы завтра с милой подадим заявление в ЗАГС.
***
Жили Щегловы скромно, бедно, в небольшом стареньком доме без удобств.
Для Аделаиды появление в семье городской невестки стало событием неожиданным, все таки сын был ещё молодым, и тридцати лет нет.
— Вы главное, Элеонорочка, не торопитесь с детьми, — хлопотала возле девушки Аделаида. — Поживите вдвоём, на отдельное жилье заработайте, а уж я вам помогу.
Сама Аделаида числилась уборщицей и зарплаты её хватало только на житьё и продукты.
О том, что дому требовался ремонт и хорошо бы телевизор купить, Щеглова и не вспомнила. Куда уж ей у сына деньги просить, когда новая семья строится.
Одевшись в свой нарядный выходной костюм и покружив перед зеркалом, Аделаида собралась пойти к Тимофеевым, позвала с собой Элеонору, но та, сидевшая в кресле и лениво листающая книгу, отказалась наотрез:
— Не пойду я к ним. Зачем?
— Ну как же «зачем», ведь породнимся скоро, стало быть, нужно об вашем общем с Боренькой будущем поговорить.
Поглядев на кислое лицо девушки, Аделаида ушла одна, зарулила по пути в магазин, купила там пирожные, чтобы не с пустыми руками зайти к будущей родне.
Тимофеевы всем семейством копошились во дворе.
Аделаиду приняли с подозрением:
— Вам чего, Аделаидушка? — поинтересовалась хозяйка дома, Матрёна.
— А я родниться с вами пришла, — как можно радушнее улыбнулась гостья. — Понимаете ли какое дело, сын мой, Боренька, на вашей Элеоноре жениться хочет.
Матрёна Ильинична будто испугалась чего-то, сразу нахмурилась и подбежав к калитке, закрыла её перед самым носом гостьи:
— В дом я вас впустить не могу. Я пол только что покрасила, сохнет он. А и про Эльку я ничего слышать не хочу.
Аделаида поменялась в лице:
— Почему?
— Да выгнала я её из дому. Выставила. Она ж в городе живёт, вот и пускай едет домой. Неча ей тут, в деревне делать! И знать о ней ничего не хочу! И не приходите более ко мне!
Повернувшись к гостье спиной, Тимофеева гаркнула на всех своих домочадцев и те, бросив все свои дела, табуном вбежали в дом.
Матрена тоже пошла в дом и закрылась там изнутри.
В следующее мгновение Аделаида беспомощно наблюдала за тем, как Матрена закрывает наглухо все окна в доме.
— Да как же так, Матрёна? — громко прокричала гостья. — Родную племянницу и выгнала? Ну и ну. И потом, куда вы все забежали в дом, где только что был покрашен пол?..
***
Домой Аделаида вернулась ни с чем.
Нора спала, уютно устроившись в кресле, Аделаида встала рядом и погладила девушку по голове.
— А? — открыла один глаз Нора. — Что-то сморило в сон. Пожалуй, пойду в спальню и посплю.
— Погоди, Элеонора. Меня твои родственники не впустили в дом. Какие они всё-таки неприятные люди. Да и пёс с ними. Давай завтра с утреца мы вместе с тобой съездим в город. К матери твоей.
С Норы тут-же слетел весь сон, она нахмурилась и покачала головой:
— Ой нет, тёть Ада, не поеду. Разве вам Боря не говорил, что меня выгнали из дома? Мать моя, замуж собралась, я стала в доме «лишним ртом». Ну вот она быстренько и выставила меня, сказала, живи как хочешь, обо мне не вспоминай. У матери теперь новая жисть.
— Да как же так можно? — удивилась Аделаида. — Вот же нехристи.
— Так что нет у меня больше никого кроме вас, — хмыкнула Элеонора и… завалилась в комнате спать.
***
Первые месяцы всё шло хорошо — Борис с матерью уходили утром на работу, а молодая невестка Нора ждала их, готовила ужин и убиралась в доме.
Всё изменилось в один миг. Сначала Нора перестала мыть посуду после ужина, затем Аделаида заметила, что в доме грязно, пыльно, а в комнате где поселились молодые, запахло «тряпками».
А эта Нора всё лежит и лежит. Аделаиде конечно не понравилось такое положение вещей. Она заикнулась:
— Элеонора, всё лежишь и лежишь, а может, на работу устроишься?
— Не хочу. Боря ж работает, как-нибудь на его получку проживём.
Тут-то Щеглова и поняла, почему девушку выгнала отовсюду собственная родня.
Да Нора ж лентяйка, каких поискать!
Целыми днями лежит, продавливая кровать!
***
После того как Борис привел в дом жену, соседка Нюра перестала приходить в дом Щегловых.
Анна всё плакала по углам, наконец, Аделаида сама к ней домой пришла.
Бабушка Нюры, воспитавшая девушку одна, угрюмо шикнула на Аделаиду, увидев её в дверях:
— Чего пришла? Стыда у тебя, соседка нет! Кто тут пел, что Нюрка нашу, в невестки возьмёшь?
Аделаида покраснела от стыда:
— Уж простите меня. Для меня лучше Нюрочки девушки нет! Я и вправду мечтала, чтобы сын женился на ней. А он вон… учудил…
Женщина прошла в комнату и села за стол.
Нюра белила печь.
Старенькая, но крепкая печь, сложенная из кирпичей сияла белизной. Пол около печи был устлан газетными листами.
Нюра с грустным видом макала кисть в жбан и водила этой кистью по печи.
На девушке не было лица.
— Что ж ты Нюрочка, перестала ко мне заходить?
— А зачем? Больно мне, тётя Аделаида. Сердце болит. Вы же знаете, как я любила вашего Бориску, а он… Другую девушку мне предпочёл…
Аделаида вздохнула:
— Охохо. Да Боренька уже сто раз пожалел что связался с Норой. И рад бы от неё уйти, да некуда… Ну а ты то что, похудела вся? Кожа да кости, совсем что-ли, ничего не ешь?
— Аппетиту нет.
— Да ну? Почему же так? А помнишь, Нюрочка, какие мы с тобой пекли пироги? А ну, давай тесто заведём! Заканчивай с печью, она у тебя и так белоснежная. Пошли.
Женщины быстро разобрались с печью, Аделаида принесла ведро с водой и Нюра шустро вымыла пол.
Затем вместе пекли пирожки.
Нюра немного повеселела. А когда пили чай, бабушка Нюры выдала гостье:
— Что, думаешь, Анютка пропадёт, коль твой Борька не женился на ней? А вот и нет. Мы в город переезжаем жить. Там Нюрке, как сироте, квартиру выделили. А в городе женихов хоть завались! От так то!
Аделаида горестно вздохнула:
— Кому-то повезет, получить в жёны Нюру. Она же бриллиант! А мой сын — балбес, раз так и не смог этого понять…
***
…Вернулась домой Аделаида поздно и тут-же услышала мощный храп.
Оказалось, это Нора спала, в комнате.
Сын сидел на кухне, в темноте. Аделаида включила свет:
— Ты чего тут сидишь, ещё и в темноте? Ты ел? Я готовила блины с начинками.
— Да, поел.
— Ну так иди и ложись спать, к жене под бочок.
Борис выглядел потерянным. Мялся, пожимал плечами:
— Мама, ты не видишь, что она ужасная? Целыми днями дрыхнет, ещё и храпит. Я её звал в клуб — не хочет, лучше говорит, посплю. Я её к доктору записал. Может, говорю, больна чем-то, ведь нельзя всё время спать и спать. А она, представляешь — проспала приём! Нет, мать, ты была права, мне надо было на Нюрке жениться. А не на этой ленивице, которая всю жизнь проспит. Нюрка всё-таки почти своя. Да и нравилась она мне, чего греха таить. Только ишь как? Не ценим мы, то что под боком имеется, всё в сторону глядим.
— Наконец-то ты понял это, сынок.
***
Когда соседка Нюра собралась переезжать, Аделаида прибежала помогать и сына позвала.
— Вы не кипятитесь, сын просто недавно машину прикупил, вот и поможет кое-какие вещи перевезти в город. А почему нет? Вы же, соседушки, совсем родными уже стали. А и за домом вашим я сама лично пригляжу.
Приехала грузовая газель, которую наняла Нюра, Борис помог загрузить в него холодильник и диван.
После того как погрузили оставшиеся вещи, Борис забрал у Нюры горшки с цветами и коробку с посудой к себе в машину.
— У меня целее будут. И ты Нюра, в машину садись. Довезу с ветерком.
Бабуля Нюры гневно посмотрела на соседа:
— Ишь чего. В газели она поедет, со мной!
— А вот и нет, — нагло заявил Борис. — Мне в машину нужен человек, который будет придерживать цветочные горшки.
Так Нюру и «отбили».
Аделаида предпочла не вмешиваться и только качала головой.
Жена Бори, Нора, и вовсе не появилась, она как обычно спала после сытного обеда.
Так и уехали — бабуля в газели с водителем и наёмным грузчиком, и Нюра с Борей.
В-общем, после той поездки, Боря стал совсем другим: быстренько подал на развод, уволился и уехал в город.
Эпилог
— Ну а на Новый год то, сынок, приедешь? — прижимая к уху телефон, спросила Аделаида.
Сын, Борис, бойко разговаривавший с ней, сразу сбавил тон:
— Нет, мам, не получится. Мы же Новый год с Нюрой решили встречать.
— Она согласилась за тебя выйти? — шепотом поинтересовалась Аделаида.
На лице женщины расплылась улыбка.
— Пока ещё нет. До сих пор обижена на меня. Эх, ма, почему я сразу не послушался вас, а теперь приходится добиваться Нюру. Но ничего, думаю, к лету будет наша! Она ж прямо тает от меня.
— Ну а ты то сам? Смотри мне, если обидишь девочку, я никогда тебе этого не прощу!
— Да нет, мам. Люблю я её. И это, я хотел спросить… Норька съехала или до сих пор у нас?
Аделаида вздохнула:
— У нас. Но знаешь, я не против, вдвоём даже веселее.
— Эх, мать, простите, что я привел обузу в дом!
— Да ничего, ничего. Не хотела тебе сообщать (не сглазить бы) к ней ходит ухажёр. Пётр Самойлов из соседнего села. От него недавно жена ушла. Так что, даст Бог, к Рождеству сойдутся.
Нравится она ему. И знаешь что самое странное, сын? Он Норьке вернул серьгу с клевером ☘️. Даже не знаю, как это понимать.
Борис выслушал мать и промолчал, натужно сопя в трубку. Да и что он мог в таком случае сказать?
Аделаида тепло попрощалась с сыном и вышла в комнату.
Нора спала, уютно устроившись в кресле.
Аделаида невольно залюбовалась ей.
Что ни говори, ленивица-чертовка была собой хороша.
— Вставай, Нора, негоже спать.
— Ну тёть Ада, ещё полчасика посплю.
— Ты что, Элеонора, жениха хочешь прозевать? А ну вставай, давай пирогов напечём, мне кажется, скоро Пётр приедет. Вставай-вставай, умой личико прохладной водой, да платье самое красивое надень.
Аделаида растолкала жиличку и увела с собой.
