— Саш, я хозяйке заплатил! — радостно встречает меня Валера с порога. — И ужин приготовил, твои любимые котлеты!
Меня накрывает паника. Какой хозяйке? Я ключи от почтового ящика забираю, чтобы он квитанции не видел, а он…
— Какой хозяйке? — стараюсь говорить спокойно, снимаю туфли.
— Ну Алёне Петровне! Она приходила, я как раз дома был. Говорит, ты забыла за этот месяц заплатить. Я отдал тридцать тысяч, как обычно.
Тридцать тысяч. Мои пятнадцать и его пятнадцать. Только квартира-то моя, а не съёмная. Два года вру, два года собираю с него деньги в конверт. На всякий случай. Мало ли что.
Иду на кухню. Валера суетится, накладывает котлеты, салат. Гордый такой — ужин приготовил. А я думаю, кто эта Алёна Петровна? Откуда взялась?
— Валер, а как она выглядела?
— Да обычно. Лет пятьдесят, полненькая такая. Сказала, что ты всегда ей в руки платишь, а тут забыла. Я подумал, помогу тебе, сюрприз сделаю.
Сюрприз. Ну да, получился сюрприз.
— И расписку дала?
— Нет, говорит, вы же постоянные жильцы, зачем формальности. Саш, ты чего такая напряжённая? Я же хотел как лучше!
Как лучше. Вечно он хочет как лучше. Занять у меня пять тысяч и забыть отдать — это тоже как лучше? Пропить премию с друзьями — как лучше?
Сажусь за стол. Котлеты остывают, а я всё думаю — что теперь делать? Может, это соседка какая спятила? Или мошенница?
— Валер, а ты точно уверен, что это хозяйка?
Он перестаёт жевать, смотрит на меня внимательно.
— Саш, что происходит?
— Просто… просто я обычно сама плачу. Переводом. А тут какая-то женщина пришла…
— Погоди. — Он откладывает вилку. — Ты хочешь сказать, что я отдал деньги мошеннице?
— Я не знаю. Может быть.
— Тридцать тысяч?! Саша, это же… это же кошмар! Надо в полицию!
Встаёт, мечется по кухне. А я сижу и понимаю — всё. Конец. Сейчас начнёт звонить в полицию, искать эту Алёну Петровну, а там выяснится, что никакой хозяйки нет. Что квартира моя.
— Валер, подожди. Сядь.
— Что подожди? Саша, это же наши деньги! Тридцать тысяч!
Наши. Ну да, теперь наши.
— Валер, мне нужно тебе кое-что сказать.
Он садится напротив, смотрит выжидающе. А я не знаю, с чего начать. Два года вру, а теперь вот сиди и объясняй.
— Квартира моя.
— Что?
— Квартира. Она не съёмная. Она моя. Я её купила ещё до нашего знакомства.
Тишина. Валера смотрит на меня, как на сумасшедшую. Потом начинает смеяться.
— Саш, ты чего? Какая твоя? Мы же платим аренду!
— Ты платишь мне. Я складываю эти деньги. На всякий случай.
Смех обрывается. Лицо у него меняется — от недоумения к злости.
— Ты… ты два года берёшь с меня деньги за аренду своей квартиры?
— Валер, пойми…
— Что понять?! Что ты мне врала? Что наживалась на мне?
— Я не наживалась! Я откладывала!
— На что?!
— На жизнь! На случай, если ты снова пропьёшь зарплату! Или займёшь и не отдашь!
Он вскакивает, стул падает.
— Ах вот как! Значит, я алкаш и должник, да? А ты святая, копишь втихаря мои деньги!
— Это не твои деньги! Это плата за жильё!
— В своей же квартире!
Кричим друг на друга. Соседи, наверное, уже уши к стенам прижали. А мне всё равно. Устала я притворяться, что всё хорошо. Что Валера исправится, станет ответственным.
— Знаешь что? — вдруг спокойно говорю. — А где ты был в прошлую субботу?
— Что? При чём тут суббота?
— При том. Ты сказал, что к Диме поехал. А геолокация показывает — ты был у Инги.
Он бледнеет. Вот теперь дошло.
— Ты… ты следишь за мной?
— Нет. Просто случайно увидела. Ты забыл отключить.
— Саша, это не то, что ты думаешь…
— А что это? Что ты делал у моей подруги? Чай пили?
Молчит. Что тут скажешь?
— Мы просто… мы общались. Ничего не было!
— Ага. Общались. Каждую субботу последние два месяца.
Села обратно за стол. Котлеты совсем остыли. Противно даже смотреть.
— Саш, давай поговорим спокойно…
— О чём? О том, что я тебе врала про квартиру? Или о том, что ты мне врал про Ингу?
— Это разные вещи!
— Правда? А по-моему, очень похожие. Только я хотя бы деньги откладывала, а не проматывала.
Он подходит ближе, пытается взять за руку. Отдёргиваю.
— Саша, я люблю тебя. Да, я был у Инги. Но между нами ничего нет!
— Валер, хватит. Просто хватит.
Встаю, иду в комнату. Он за мной.
— Что ты делаешь?
— Собирай вещи.
— Что? Саш, ты с ума сошла? Из-за какой-то ерунды…
— Это не ерунда. Я два года терпела твои долги, пьянки, вранье. Копила деньги, чтобы если что — не остаться на улице. А ты… ты даже не можешь честно сказать, что было с Ингой.
Начинаю доставать его вещи из шкафа, кидать на кровать. Футболки, джинсы, носки.
— Саша, остановись! Мы же собирались пожениться!
— Собирались. Я даже платье присмотрела. Знаешь, сколько я на него накопила? Тридцать тысяч. Как раз те, что ты сегодня отдал.
Он хватает меня за плечи.
— Саш, прости меня. За всё прости. Я исправлюсь!
— Валер, иди к Инге. Может, она тебе квартиру подешевле найдёт. Хотя вряд ли — у неё-то родительская.
Отстраняюсь, продолжаю собирать. Он стоит посреди комнаты, растерянный.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно.
— А как же… как же любовь?
Поворачиваюсь к нему.
— А её не было. Была привычка. Страх одиночества. Надежда, что изменишься. Но знаешь что? Лучше жить одной в своей квартире, чем с враньём в чужой. Хотя постой — квартира-то моя!
Смеюсь. Истерично так смеюсь. Валера подхватывает сумку с вещами.
— Ты пожалеешь, Саша. Вот увидишь, пожалеешь!
— Возможно. Но это будет моё сожаление в моей квартире.
Он уходит, хлопает дверью. А я сажусь на пол прямо в прихожей. Устала. Два года играть роль — это тяжело.
Телефон пиликает. Сообщение от Инги: «Саш, мне Валера звонил. Говорит, вы поссорились. Может, поговорим?»
Набираю ответ: «Поговорим. Но дружбе конец, коза.»
Она сразу начинает оправдываться: «Саша, ты не так поняла! Мы просто общались! Он приходил поплакаться, что ты холодная стала!»
Холодная. Ну да, копить деньги втайне — это холодно. А врать про встречи — это, видимо, тепло и душевно.
«Инга, он теперь твой. Пользуйся. Только предупреждаю — долги не отдаёт.»
Больше не отвечаю. Удаляю её номер. И Валеры заодно.
Встаю с пола, иду на кухню. Котлеты так и стоят. Выкидываю всё в мусорку — есть не хочется.
Завариваю чай, сажусь у окна. Внизу вижу Валеру — грузит сумки в такси. Наверное, и правда к Инге поехал. Ну и пусть.
Достаю телефон, захожу в банковское приложение. Семьдесят тысяч накоплений. Не так много, но и не мало. Хватит на ремонт в ванной. Давно хотела плитку поменять.
А ещё можно кота завести. Валера был против — аллергия у него. Теперь можно.
Звонит мама.
— Саш, как дела? Как Валера?
— Мам, мы расстались.
— Что? Почему? Вы же свадьбу планировали!
— Не сошлись характерами.
— Господи, Саша! Тебе тридцать лет! Когда ты остепенишься?
Тридцать лет. Да, немало. Но и не конец света.
— Мам, всё хорошо. Правда. Мне сейчас даже легче стало.
— Легче! Одной-то сидеть!
— Зато в своей квартире.
— При чём тут квартира? Саша, ты думай головой! Хороших мужиков мало!
Хороших. А Валера хороший? Который врёт, долги не отдаёт, к подруге шастает?
— Мам, давай потом поговорим. Я устала.
Кладу трубку. Мама ещё долго будет переживать, названивать, советовать вернуть Валеру. Не понимает она, что лучше жить одной, чем с человеком, которому не доверяешь.
Смотрю на квартиру. Моя квартира. Без вранья, без «аренды», без страха остаться на улице.
Встаю, иду в спальню. На кровати ещё лежат несколько валериных футболок — не всё собрал. Скидываю их в пакет. Завтра выброшу.
А послезавтра пойду в магазин. Куплю новое постельное бельё. Яркое, красивое. Которое нравится мне, а не ему.
И ещё запишусь в спортзал. Валера смеялся, говорил, что я и так худая. А мне хочется быть сильной.
Ложусь на кровать. Тишина. Никто не храпит, не ворочается, не тянет одеяло. Непривычно, но… хорошо.
Достаю телефон, открываю заметки. Пишу:
«Купить:
• Постельное бельё
• Корм для кота
• Абонемент в зал
• Плитку в ванную
• Новую жизнь»
Последнее зачёркиваю. Новую жизнь не купишь. Но можно начать жить по-настоящему. Честно. Без вранья. В своей квартире.
И это, пожалуй, стоит больше любых денег.
