— Нет, Женя, это невозможно! Даже не проси! — Оля резко отодвинула тарелку и встала из-за стола.
— Ты не понимаешь, у них просто нет другого выхода, — Женя потянулся к жене, но она отступила на шаг.
— А у нас есть? У нас что, пятикомнатные апартаменты? — она обвела рукой их небольшую кухню. — Две комнаты на пятерых? Ты серьезно?
Оля и Женя прожили вместе пять лет. Обычная семья: она — бухгалтер в строительной компании, он — инженер на заводе. Небольшая двухкомнатная квартира в ипотеку, стабильная работа, планы на будущее. Всё было хорошо, пока час назад не раздался этот звонок.
— Мама плакала, понимаешь? — Женя смотрел на жену умоляющими глазами. — Их дом признали аварийным, под снос. Дали месяц на выселение. Компенсацию обещают только через полгода. Куда им идти?
— К другим родственникам! У твоей мамы две сестры в соседнем городе, — Оля скрестила руки на груди.
— У тети Нины ремонт, а у тети Клавы однушка, они с дядей Колей вдвоем еле помещаются.
— А почему это вдруг стало нашей проблемой? — Оля начала загибать пальцы. — Твоя мама, которая при каждом удобном случае напоминает, что я «не так готовлю», «не так убираю» и вообще «не создана для семейной жизни». Твой отец с его вечным телевизором на полной громкости. И твой брат Костя, который в свои двадцать пять лет не может найти постоянную работу и живет за счет родителей. И всех их ты хочешь поселить здесь?
Оля помнила каждый визит свекрови, каждый ее оценивающий взгляд и каждый «добрый совет», после которого хотелось провалиться сквозь землю. А теперь эта женщина собиралась поселиться в ее доме. На неопределенный срок.
— Это временно, Оль, — Женя приблизился и взял ее за плечи. — Максимум месяц. Я помогу найти им жилье.
— Месяц? — она почти рассмеялась. — Женя, твоя мама за один день превратит мою жизнь в кошмар. А за месяц… я даже думать не хочу, что будет за месяц.
— Оля, это моя семья.
— А я кто? — она высвободилась из его рук. — Я твоя жена. Мы с тобой тоже семья. Или нет?
В глазах Жени мелькнула растерянность. Он не ожидал такого сопротивления.
— Конечно, мы семья. Но и они моя семья тоже. Я не могу их бросить.
— Твоя родня — твои проблемы, а к себе я их не пущу! — решительно заявила Оля. — Сними им квартиру, если хочешь помочь.
— На какие деньги, Оль? Мы только за ипотеку отдаем половину зарплаты!
Оля отвернулась к окну. За стеклом моросил осенний дождь, отражая ее настроение.
— Две недели, — наконец произнесла она. — Они могут остаться на две недели. Не больше. И при условии, что ты найдешь им жилье за это время.
Лицо Жени просветлело.
— Правда? Спасибо, родная! Я знал, что ты поймешь!
— И еще кое-что, — Оля подняла палец. — Есть условия. Твоя мама не переставляет мои вещи. Не критикует мою готовку. Не комментирует, как я веду хозяйство. Твой отец смотрит телевизор в наушниках после девяти вечера. А твой брат… пусть найдет работу, раз уж приедет в город.
— Я всё им объясню, — закивал Женя. — Обещаю, всё будет хорошо.
Оля вздохнула. Она уже жалела о своем решении, но отступать было поздно.
— Надеюсь, ты прав, — только и сказала она…
Валентина Петровна переступила порог квартиры с таким видом, будто делала одолжение.
— Тесновато у вас, — заметила она, оглядывая прихожую. — А обои эти когда клеили? В прошлом веке?
Оля стиснула зубы и улыбнулась.
— Добро пожаловать, Валентина Петровна.
Анатолий Сергеевич, отец Жени, выглядел смущенным.
— Не обращай внимания, Оленька, — шепнул он, когда жена прошла в комнату. — Она просто расстроена из-за дома.
Последним вошел Костя, младший брат Жени. Худой, взъерошенный, с вечно ироничной улыбкой.
— Привет, невестка, — он чмокнул Олю в щеку. — Классная хата. Где моя комната?
— У нас всего две комнаты, — напомнила Оля. — Вы с родителями будете в гостиной.
Костя присвистнул.
— Серьезно? Втроем? На диване?
— Есть еще раскладушка, — вмешался Женя, занося чемоданы. — И надувной матрас.
— Царские условия, — хмыкнул Костя и прошел в комнату.
Первый вечер прошел относительно мирно. Валентина Петровна была слишком занята расстановкой своих вещей, чтобы критиковать хозяйку. Анатолий Сергеевич устал с дороги и рано лег спать. Костя и вовсе ушел «прогуляться по городу» и вернулся, когда все уже спали.
Утром Оля проснулась от звуков на кухне. Часы показывали 6:30.
— Что происходит? — сонно спросила она, заходя на кухню.
Валентина Петровна, уже полностью одетая и с уложенной прической, гремела кастрюлями.
— Доброе утро, Оленька. Решила приготовить завтрак для всех. Не могла найти большую кастрюлю. У тебя что, нет нормальной посуды?
— Есть, — Оля потерла глаза. — В нижнем шкафу.
— Я смотрела, там только сковородки какие-то.
— Под сковородками.
Валентина Петровна открыла шкаф.
— Ох, ну кто же так хранит кастрюли? Надо на виду держать то, что часто используешь.
И она начала переставлять посуду.
— Валентина Петровна, — Оля попыталась говорить спокойно. — Пожалуйста, не трогайте мои вещи. Я привыкла к определенному порядку.
— Какой же это порядок? Это беспорядок, — отрезала свекровь. — Сразу видно, тебя мама не научила правильно вести хозяйство.
Оля почувствовала, как внутри закипает гнев. «Две недели, — напомнила она себе. — Всего две недели».
К концу первой недели Оля была на грани. Валентина Петровна перекроила всю кухню по своему вкусу. Анатолий Сергеевич, несмотря на просьбы, смотрел телевизор до полуночи, причем на такой громкости, что дрожали стены. А Костя привел друзей без предупреждения, и они устроили посиделки до утра, пока хозяева пытались уснуть за стенкой.
— Женя, так не может продолжаться, — сказала Оля, когда они наконец остались одни в спальне. — Ты обещал поговорить с ними.
— Я говорил, — виновато отозвался муж. — Но ты же их видела… Они просто не привыкли жить в городской квартире.
— Дело не в этом. Они не уважают наше пространство. Мои вещи. Наш режим.
— Мама просто хочет помочь.
— Она не помогает! Она захватывает территорию!
Женя вздохнул.
— Потерпи немного, Оль. Я ищу им квартиру.
— И как успехи?
— Пока сложно. Цены выросли, а с их бюджетом…
Оля закрыла глаза. Она начинала понимать, что «временное» решение грозит затянуться…
На десятый день совместного проживания произошел инцидент.
Оля вернулась с работы раньше обычного — начальство отпустило из-за сбоя в системе. Она мечтала принять ванну и расслабиться. Но дома ее ждал сюрприз.
В гостиной, где жили родственники мужа, яблоку негде было упасть. Там собралось человек восемь — Костя и его друзья.
— А, невестка! — радостно воскликнул Костя. — Знакомься, это Серега, Димон, Макс…
Оля не слушала. Она смотрела на банки от чипсов, разбросанные по ковру, на пятно от газировки на диване, на сброшенные со стола фотографии в рамках.
— Что здесь происходит? — тихо спросила она.
— Да вот, ребята заскочили, — беспечно ответил Костя. — Обсуждаем один проект.
— Какой еще проект?
— Бизнес-идея у нас есть. Вложишься?
Друзья Кости засмеялись.
В этот момент из кухни вышла Валентина Петровна с подносом бутербродов.
— Оленька, ты уже дома? А я вот перекус ребятам приготовила.
Оля медленно повернулась к свекрови.
— Вы пригласили гостей в мой дом, не спросив разрешения?
— А что такого? — искренне удивилась Валентина Петровна. — Костя давно не видел друзей. И потом, мы же вас не беспокоили, вас дома не было.
— Это не имеет значения, — Оля почувствовала, как дрожит голос. — Нельзя приглашать чужих людей без согласования с хозяевами.
— Чужих людей? — возмутилась свекровь. — Это друзья Кости! Практически родственники!
— Мама, Оля права, — в комнату вошел Женя, который только что вернулся с работы. — Мы договаривались, что…
— А, вот и защитник явился, — перебила Валентина Петровна. — Уже и сына против матери настроила!
— Никто никого не настраивал, — устало сказал Женя. — Просто есть элементарные правила…
— Знаем мы эти правила! — Валентина Петровна всплеснула руками. — Это всё она! Всегда была против нас! Никогда нас не любила!
— Мама!
— Что «мама»? Я правду говорю! Она с самого начала смотрела на нас свысока! Думала, мы деревенские, ничего не понимаем! А теперь еще и друзей Кости выгоняет!
Оля покачала головой.
— Знаете что, Валентина Петровна? Я не буду это обсуждать. Просто попрошу ваших гостей уйти. Сейчас.
— Да как ты смеешь! — воскликнула свекровь. — Это мой сын, и я имею право…
— Вы имеете право на уважение, — твердо сказала Оля. — Но и я тоже. Это мой дом. И я решаю, кто может здесь находиться.
В комнате повисла тяжелая тишина. Друзья Кости начали неловко подниматься с мест.
— Мы, пожалуй, пойдем, — пробормотал один из них.
— Сидеть! — приказала Валентина Петровна. — Никто никуда не пойдет!
Но молодые люди уже направились к выходу, бормоча извинения.
Когда дверь за ними закрылась, Валентина Петровна разразилась слезами.
— Опозорила меня! Перед людьми опозорила!
— Мама, успокойся, — Женя попытался обнять мать, но она оттолкнула его.
— И ты на ее стороне! Родную мать предал ради этой… этой…
— Достаточно! — Оля повысила голос. — Я ухожу. Когда решишь, с кем ты хочешь жить, позвони мне.
Она быстро собрала необходимые вещи и вышла из квартиры, не оглядываясь…
Наташа, лучшая подруга Оли, встретила ее с распростертыми объятиями.
— Я же говорила, что так будет, — сказала она, наливая чай. — Свекрови никогда не меняются.
— Дело не в свекрови, — вздохнула Оля. — Точнее, не только в ней. Дело в Жене. Он не может сказать «нет» своей семье. Даже если это вредит нашей.
— Мужчины всегда так, — философски заметила Наташа. — Между мамой и женой выбирают… ну, никого не выбирают, если честно. Пытаются усидеть на двух стульях.
— А я не хочу быть стулом, — грустно улыбнулась Оля. — Я хочу быть женой. Партнером. Чтобы мое мнение что-то значило.
Телефон завибрировал — звонил Женя. Оля сбросила вызов.
— Не буду с ним разговаривать, пока он не разберется со своей семьей.
Наташа сочувственно кивнула.
— Правильно. Пусть помучается.
Но на следующий день Оля все-таки взяла трубку.
— Оль, прости меня, — голос Жени звучал подавленно. — Ты была права. Я поговорил с родителями и Костей. Они перегнули палку.
— И что дальше?
— Я ищу им квартиру. Уже есть варианты.
— Сколько времени это займет?
— Максимум неделю. Оль, пожалуйста, вернись домой. Я скучаю.
— А твои родители? Они тоже ждут моего возвращения?
Пауза.
— Мама… ну, ты же знаешь маму. Она гордая. Но отец извиняется. И Костя тоже.
— А его друзья не собираются снова заглянуть на огонек?
— Нет. Я запретил приводить кого-либо без нашего разрешения.
Оля вздохнула.
— Хорошо. Я вернусь. Но при одном условии: если через неделю они не съедут, съеду я. И на этот раз — насовсем.
Когда Оля вернулась домой, атмосфера была напряженной. Валентина Петровна демонстративно не разговаривала с ней, а Костя виновато улыбался из угла. Только Анатолий Сергеевич подошел и обнял невестку.
— Прости нас, Оленька. Мы не хотели создавать проблемы.
В тот же вечер, когда все легли спать, Оля случайно услышала разговор на кухне. Женя говорил с отцом.
— Пап, я не понимаю. Почему вы сразу не сказали мне про компенсацию? Сосед Михалыч говорит, вам еще полгода назад предложили деньги за дом.
Оля замерла у двери. Что?
— Сынок, мы хотели сами справиться, — голос Анатолия Сергеевича звучал виновато. — Думали, найдем жилье, а потом уже скажем. Но твоя мама… она послушала Костю. Он предложил вложить деньги в какой-то проект его друга. Обещали в три раза больше через месяц.
— И вы поверили?
— Я был против! Но ты же знаешь маму… А Костя так убедительно говорил. В итоге мы потеряли почти все. Остались крохи, на которые даже комнату не снимешь. А потом пришло уведомление о сносе… Мы запаниковали.
Оля тихо отступила от двери. Вот оно что. Они не просто потеряли дом — они потеряли деньги на новое жилье. И скрыли это от Жени.
На следующий день она дождалась, когда останется наедине с мужем, и рассказала о подслушанном разговоре.
— Я уже знаю, — мрачно ответил Женя. — Отец во всем признался. И мама тоже, хотя ей было трудно.
— И что теперь?
— Я нашел им квартиру. Маленькую, но сносную. Заплачу за первый месяц из своих сбережений. Дальше пусть сами. Косте придется работать, а не мечтать о легких деньгах.
Оля внимательно посмотрела на мужа.
— Ты изменился.
— Скорее, прозрел, — он взял ее за руку. — Ты была права. Я слишком долго позволял им манипулировать мной. Особенно маме.
— Она любит тебя, Жень.
— Знаю. Но любовь не должна душить. А отношения — строиться на лжи…
Через три дня квартира опустела. Валентина Петровна ушла, не попрощавшись с Олей. Анатолий Сергеевич крепко обнял невестку и пообещал «образумить мать». Костя, как ни странно, тоже обнял Олю.
— Извини, что доставил проблемы, — сказал он неожиданно серьезно. — Я был неправ.
Оля улыбнулась.
— Надеюсь, ты извлек урок из этой истории.
— Еще какой, — кивнул Костя. — Устроился грузчиком в супермаркет. Буду честно зарабатывать.
Когда родственники уехали, Оля и Женя молча стояли в прихожей, не веря своему счастью.
— Тишина, — прошептала Оля. — Какая прекрасная тишина.
Женя обнял ее.
— Прости меня. Я должен был сразу встать на твою сторону.
— Это твоя семья, Жень. Я понимаю.
— Нет, — он покачал головой. — Ты — моя семья. Ты — мой приоритет. Я должен был помнить об этом.
Они долго разговаривали тем вечером. О границах, об уважении, о доверии. О том, как важно быть честными друг с другом. И о том, что семья — это не только кровные узы, но и выбор, который делаешь каждый день.
Через месяц позвонила Валентина Петровна. Она сообщила, что они с мужем получили полную компенсацию за дом и купили небольшую квартиру в соседнем городе. А еще — что Костя устроился на постоянную работу и даже начал возвращать часть потерянных денег.
— Как-нибудь заедем в гости, — сказала она, и в ее голосе Оля впервые услышала неуверенность. — Если пригласите, конечно.
— Обязательно пригласим, — ответила Оля. — На выходные. С ночевкой не предлагаю — у нас маловато места.
На другом конце провода раздался смешок.
— Да уж, в этом я убедилась. Передавай привет Жене.
Когда Оля рассказала мужу о разговоре, он удивленно поднял брови.
— Мама извинилась? Хоть косвенно?
— Похоже на то, — улыбнулась Оля. — Людям свойственно меняться, Жень.
— Да уж, — он притянул ее к себе. — Знаешь, я многое понял за этот месяц. Главное — что иногда нужно уметь говорить «нет» даже самым близким людям. Если это нужно для сохранения собственной семьи.
Оля положила голову ему на плечо.
— А я поняла, что готова поддержать тебя в отношениях с родней. Но только если мы будем действовать как команда, а не как противники.
— Команда, — повторил Женя. — Мне нравится это слово.
Оля улыбнулась. Их маленькая квартира снова стала уютным домом. Местом, где они были счастливы вдвоем. И хотя родственники Жени по-прежнему были частью их жизни, теперь эта часть имела четкие границы и правила. Правила, которые уважали все.
Иногда нужна встряска, чтобы понять, что действительно важно, думала Оля. И для нее, и для Жени, и даже для его родных этот кризис стал возможностью пересмотреть отношения и начать строить их на новом фундаменте — взаимном уважении.
А история с фразой «Твоя родня — твои проблемы, а к себе я их не пущу» стала семейной легендой. Только теперь ее вспоминали с улыбкой, а не с обидой. Потому что в конечном счете проблемы родни стали общими проблемами — но решали их вместе, а не друг против друга.
