«Минус пятьдесят тысяч? Только не снова…» — Марина недоверчиво уставилась на экран телефона, где мигало уведомление о списании с общего счета.
Она раздраженно выдохнула и провела рукой по волосам. Мечта о Бали, к которой они с Андреем так старательно приближались весь год, снова отдалялась. Из кухни доносился его приглушенный голос.
— Да, мама, не переживай. Деньги уже перевел… Конечно, хватит на все работы… Нет-нет, Марина не против.
Марина сжала губы. Ее мнения, как обычно, никто не спрашивал. Она сидела неподвижно, вслушиваясь в каждое слово мужа, пока внутри нарастала волна возмущения.
Андрей вернулся в комнату с улыбкой, которая мгновенно померкла, когда он заметил выражение лица жены.
— Что случилось? — спросил он, хотя по его глазам было видно — прекрасно знал ответ.
Марина молча развернула телефон экраном к нему.
— А, это… — Андрей замялся. — Понимаешь, у мамы крыша на даче протекла. Сильно. Всю веранду залило. Ей срочно нужны были деньги на ремонт.
— И ты, конечно, решил это сам, не посоветовавшись со мной, — в голосе Марины звенел металл. — Мы целый год откладывали на отпуск, Андрей. Целый год.
— Но это же мама! Что я должен был сделать? Сказать ей, что мне важнее пляжи, чем ее крыша над головой?
— Ты мог бы для начала обсудить это со мной, — Марина встала с дивана. — Или хотя бы предупредить. Это и мои деньги тоже, между прочим.
— Да брось, Марин. Съездим в отпуск в следующем году. Ничего страшного не случилось.
Марина не ответила. Этот разговор повторялся снова и снова на протяжении их семилетнего брака. То матери Андрея нужны деньги на лечение, то на новый холодильник, то на ремонт. И каждый раз их планы отодвигались на второй план.
Она вспомнила их прошлогодний отпуск в Сочи — вместо запланированной Турции. Тогда Светлане Ивановне понадобились деньги на замену окон.
«Это же для нашего будущего», — убеждал её Андрей. — «Мы же когда-нибудь будем жить в этом доме».
Марина тогда промолчала, хотя прекрасно понимала — они никогда не переедут в дом свекрови.
Третья годовщина свадьбы, которую они планировали отметить в ресторане с видом на Москву-реку. За день до бронирования Андрей перевёл деньги матери на новую мебель.
«У неё спина болит от старого дивана», — оправдывался он.
Они отметили годовщину дома, с пиццей и дешёвым вином.
Марина открыла шкаф и посмотрела на платье, купленное для несостоявшегося Нового года в Праге. Три года назад они уже купили билеты, забронировали отель, но за неделю до вылета Светлана Ивановна попала в больницу с гипертоническим кризом.
«Ничего страшного», — сказали врачи, но Андрей настоял, чтобы они остались.
Платье так и висело с биркой, как молчаливый укор их несбывшимся мечтам.
Звонок в дверь прервал напряженное молчание. Андрей пошел открывать, а через минуту в гостиную вошла Светлана Ивановна — властная женщина с седыми волосами и внимательным взглядом, который всегда заставлял Марину чувствовать себя неуютно.
— Мариночка, здравствуй! — свекровь поцеловала ее в щеку, оставляя след яркой помады. — Андрюша мне уже помог с деньгами на крышу. Такой молодец у меня сын! Настоящий мужчина, не то что некоторые.
Марина машинально потёрла щёку, словно стирая не только помаду, но и само прикосновение.
— Здравствуйте, Светлана Ивановна, — она через силу улыбнулась.
Свекровь, не снимая пальто, прошла на кухню и открыла холодильник.
— Опять полуфабрикаты? Андрюша, ты совсем голодаешь? — она бросила укоризненный взгляд на Марину. — Я вот пирожков напекла, сейчас чайку поставим.
Не спрашивая разрешения, она включила чайник и достала из сумки контейнер с пирожками.
— У меня вчера была смена двенадцать часов, — сквозь зубы произнесла она. — Не успела приготовить.
— Ну конечно, работа важнее семьи, — Светлана Ивановна покачала головой. — В наше время жёны успевали и работать, и готовить, и детей растить.
— Мама, — попытался вмешаться Андрей, но свекровь уже расставляла чашки.
— Я тут подумала, — продолжала свекровь, располагаясь в кресле как у себя дома, — раз уж с ремонтом вопрос решен, может, вы летом приедете на дачу помогать? Чем по заграницам таскаться, лучше время с пользой провести. Семья — это главное, а не эти ваши глупые поездки.
Марина вспомнила, как в прошлом году они провели все выходные с мая по сентябрь на даче свекрови. Сажали, поливали, пололи, собирали, консервировали. Светлана Ивановна командовала, а они исполняли. Марина тогда пропустила встречу одноклассников и корпоратив, на который так хотела попасть. «Семейные ценности важнее», — говорил Андрей, не понимая, что превращает их брак в служение своей матери.
— А в августе у меня юбилей, — продолжала Светлана Ивановна. — Шестьдесят пять лет — дата серьёзная. Нужно отметить. Я уже банкетный зал присмотрела, недорого, всего сто тысяч за вечер. Вы же поможете с организацией?
Марина похолодела. Их накопления таяли на глазах, а теперь ещё и это. Она перехватила взгляд Андрея — он смотрел в пол, избегая ее глаз. Не поддержит. Опять не поддержит.
— Ну что ты молчишь, Андрюша? — Светлана Ивановна положила руку на плечо сына. — Скажи своей жене, что маме нужна помощь.
— Марин, — начал Андрей неуверенно, — это же юбилей мамы…
— Извините, мне нужно поработать, — сказала Марина и, не дожидаясь ответа, ушла в спальню.
Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней спиной и глубоко вздохнула. Из гостиной доносился голос свекрови: «Совсем избаловал ты её, Андрюша. В наше время жёны мужей уважали…»
Марина подошла к окну. На соседнем балконе молодая пара смеялась и что-то обсуждала, склонившись над планшетом. Они выглядели счастливыми, равными друг другу. Когда-то и она мечтала о таком браке.
На столе лежало письмо, которое она получила неделю назад — предложение о переводе в филиал компании в Санкт-Петербурге. Раньше она даже не рассматривала его всерьез. Теперь же…
Марина вспомнила их с Андреем первое свидание — лодка на пруду, неловкие признания, планы на будущее. «Мы будем решать всё вместе», — говорил он. Где теперь эти обещания?
Она достала телефон и пролистала фотографии последних лет. На большинстве снимков они с Андреем были на даче свекрови или в гостях у неё. Редкие моменты, когда они оставались вдвоём, мгновенно перечёркивались звонком Светланы Ивановны, и Андрей срывался ей на помощь.
Марина посмотрела на закрытую дверь, из-за которой доносились голоса мужа и свекрови, обсуждающих её, её недостатки, её эгоизм. Затем села на край кровати и развернула письмо. Повышение в должности, новый проект, возможность начать с чистого листа. В голове вдруг возникла кристально ясная мысль: «А что если?»
Прошел месяц. Ничего не изменилось, кроме суммы на их счете — она стала еще меньше. Марина проверила уведомление: Андрей снова перевел деньги матери, на этот раз без объяснений.
Она ждала его с работы, сидя в кухне с чашкой кофе. Решение, которое зрело весь месяц, наконец оформилось полностью.
Когда Андрей вернулся домой, Марина даже не стала спрашивать про деньги.
— Нам нужно поговорить, — сказала она спокойно.
— Если это про маму, то у нее сломалась стиральная машина, и я…
— Дело не в стиральной машине, — перебила его Марина. — Дело в нас. Вернее, в отсутствии «нас». Есть ты и твоя мама. А я всегда где-то на обочине.
— Что за глупости ты говоришь? — нахмурился Андрей.
— Я приняла предложение о переводе в Петербург.
Повисла тишина.
— Что? — он смотрел на нее с недоумением. — Какой перевод? Ты не можешь просто так уехать. У нас семья, дом…
— Семья? — горько усмехнулась Марина. — Семья — это когда решения принимаются вместе. Когда интересы обоих важны. А у нас всегда на первом месте только твоя мама.
— Ты несправедлива, — Андрей покачал головой. — Она одинокая женщина, ей нужна помощь.
— А мне нужен муж, который будет на моей стороне хотя бы иногда, — Марина встала. — Я сняла квартиру. Завтра переезжаю.
— Что? Постой, Марина, ты не можешь вот так просто…
— Могу, — она посмотрела ему прямо в глаза. — И уже решила.
Андрей схватил ее за руку.
— Марина, я всё исправлю, обещаю! Мы поедем в отпуск, я поговорю с мамой, мы купим новую квартиру, только останься!
Марина мягко, но решительно высвободила руку.
— Я устала от обещаний, Андрей. Я устала быть на втором месте.
Сборы были недолгими. Марина взяла только личные вещи, оставив всё совместно нажитое. Ей не нужны были напоминания о жизни, в которой ее не ценили.
Светлана Ивановна примчалась, как только Андрей сообщил ей новости.
— Да ты с ума сошла! — кричала она, стоя в дверях спальни, где Марина складывала одежду в чемодан. — Бросаешь такого мужчину из-за каких-то глупых обид! Никакой благодарности! Мы тебя в семью приняли, а ты…
— Вы меня не приняли, — спокойно ответила Марина, не прерывая сборов. — Вы пытались меня подчинить. Это разные вещи.
Марина подала на развод на следующий же день после переезда. Андрей звонил, писал сообщения, приходил к новой квартире. Обещал, что всё изменится, что поставит границы с матерью, что они начнут всё заново. Но Марина знала — ничего не изменится. Доверие было разрушено не в тот день, когда она увидела списание с их счета, а за долгие годы постоянных уступок.
Бракоразводный процесс занял два месяца. Все это время Марина жила как в тумане — работа, съемная квартира, подготовка документов для переезда. Странное сочетание боли и облегчения сопровождало каждый ее день. Боль от крушения надежд и мечтаний, облегчение от сброшенного груза постоянных компромиссов.
Когда она получила свидетельство о расторжении брака, то почувствовала не горечь, а тихую радость. Впереди была новая жизнь.
В последний вечер перед отъездом Марина собирала оставшиеся мелочи. Телефон завибрировал — сообщение от Андрея:
«Прошу тебя, подумай еще раз. Я люблю тебя. Мы можем всё исправить».
Марина долго смотрела на экран, прежде чем ответить:
«Спасибо за этот урок. Я наконец-то поняла, как ценна моя свобода. Будь счастлив».
Утренний аэропорт гудел как улей. Марина стояла в очереди на регистрацию, крепко сжимая ручку чемодана. Все, что осталось от прежней жизни, умещалось в нем и в небольшой сумке через плечо.
Она подняла глаза на табло с рейсами. Санкт-Петербург. Новый город, новая работа, новые люди. Никто не будет знать ее как «жену Андрея» или «невестку Светланы Ивановны». Только Марина — такая, какая она есть.
За спиной послышались быстрые шаги. Сердце замерло. Неужели Андрей? Но нет, это просто спешил какой-то пассажир. Марина выдохнула с облегчением.
Телефон в кармане снова завибрировал. Она не стала доставать его. Что бы там ни было — сообщение от бывшего мужа или от свекрови — это уже не имело значения. Эта глава ее жизни была закрыта.
«Посадка на рейс 127 Москва — Санкт-Петербург начинается через пятнадцать минут», — объявил приятный женский голос.
Марина улыбнулась. Она сделала шаг вперед, к стойке регистрации. Стоимость этой свободы была высока — разрушенный брак, потерянные годы, боль расставания. Но теперь Марина знала: это того стоило.
