— Мы не будем покупать квартиру! Я не хочу влезать в это ипотечное ярмо!
— Да как ты не понимаешь! — заплакала Арина.
— Это ты не понимаешь, — перебил её Матвей. — Я наследник.
Он произнёс это так величественно и гордо, что Арина больше ничего не стала говорить. Спорить с Матвеем было бесполезно, он снова «запел свою любимую песню» про наследство. Она снисходительно посмотрела на него, вздохнула и коротко сказала:
— Прощай.
— Ты рассталась с Матвеем?! — подруга Арины Лиза не поверила своим ушам.
— Рассталась. И что такого? — ответила Арина.
— Да я бы… Блин… Даже поверить не могу… — Лиза не могла подобрать слов. Она думала о том, что будь она на месте подруги, ни за что бы не рассталась с таким мужчиной, как Матвей.
— Понимаешь, я так не могу, он какой-то странный, — тихо проговорила Арина.
Познакомилась Арина с Матвеем на работе. Он работал в фирме, которая сотрудничала с тем предприятием, где трудилась Арина. Несколько раз они виделись, когда Матвей приходил согласовывать некоторые бумаги. Однажды они даже перекинулись порой фраз, но и только. Потом как-то им пришлось вместе ожидать в приёмной какого-то начальника, чтобы подписать бумаги, и они разговорились. С тех пор Арина и Матвей стали общаться, встречаться, дружить. Оказалось, что они жили в одном городе, только в противоположных его концах.
С определенного момента их дружба переросла в нечто большее. К тому времени Матвей уже получил хорошую должность. Это было то, к чему он долго стремился, можно сказать, предел мечтаний. Несколько лет Матвей упорно трудился, выкладывался на все двести процентов, терпеливо ожидая, что его, наконец, заметят и оценят. Матвей был очень амбициозным. И вот ему повезло.
Лиза часто по-доброму подшучивала над Ариной. У Матвея была красивая фамилия и Лиза так и этак примеряла её к имени своей подруги. И всё подкалывала её насчёт свадьбы:
— В мае только не женитесь! Примета плохая.
— Я тебя умоляю, о какой свадьбе речь? — округляла глаза Арина. — Мы просто встречаемся.
— Ага… Ну-ну… Другому кому-нибудь зубы заговаривай, только не мне. Встречаются они! — шутила Лиза.
— Ну, хорошо, да. Не просто встречаемся, — улыбнулась Арина. — В субботу поеду знакомиться с его матерью.
— Вот!
— Что вот? Это ещё ни о чём не говорит, — слабо отбивалась Арина, но неугомонная Лиза уже нацепила на себя свой шёлковый шарфик, завязав его наподобие ленты свидетельницы на свадьбе, и пропев первые аккорды марша Мендельсона, заявила:
— Я буду свидетельницей со стороны невесты!
Арина, прыснув от смеха, важно кивнула головой в знак согласия.
— Ну как всё прошло? Рассказывай! — велела Лиза, едва увидев подругу на следующий день после субботнего «званого ужина» в доме у Матвея.
— Знаешь… Вроде ничего, а вроде и нет…
— Что, твоя будущая свекровь ужасная женщина? — Лиза тут же сделала поспешный вывод и скорчила жалостливую гримасу.
— Да нет, что ты! Хорошая женщина. Ну, по крайней мере, мне так показалось, просто…
Когда Арина вошла в квартиру, то немало удивилась. Обстановка была такая, как будто она попала в своё детство. Старая гнутая вешалка, трюмо в прихожей с заляпанным зеркалом, в гостиной советская стенка, сквозь мутные стёкла которой просвечивал типичный набор хрусталя, продавленные кресла, покрытые пледами, чтобы скрыть потёртую обивку. Шерстяной палас времён СССР (облезлый и довольно потрёпанный) — чудо, от которого родители Арины уже двадцать пять лет назад избавилась, когда она ещё была маленькая…
Всё бы ничего, но сам Матвей никак не вязался с этой обстановкой. Только недавно Арина удивлялась тому, что он купил себе куртку за баснословную цену, которая к слову, внешне ничем не была примечательна.
Матвей всегда следил за имиджем и придавал большое значение своему внешнему виду. Одних рубашек у него было штук двадцать. Галстуков ещё больше, ботинки — несколько пар, все дорогие, качественные. Часы, браслеты, перстни, кольца и разные другие аксессуары.
Однажды, когда Матвей пригласил Арину в ресторан, он надел на рукава рубашки запонки. Они были очень интересно выполнены, и Арине оставалось только догадываться, сколько они стоили. Хоть с новой должностью зарплата Матвея и стала довольно высокой, но он и до этого совсем не бедствовал.
Старенькая мама Матвея (он был поздним сыном) выглядела иначе. Простенький байковый халат (Арина думала, что такие уже не выпускают), на ногах старые, разношенные тапочки, на голове хвостик, собранный дешевой резинкой. Она была хрупкая, низенькая и выглядела, словно растрепанный воробушек. Любезно улыбнувшись девушке, она проводила её на кухню, где был накрыт стол. Вот со столом было всё нормально, в смысле с тем, что на нём стояло. Дорогой красивый торт, пирожные. В одной вазочке лежали хорошие конфеты, в другой фрукты.
Однако обстановка на кухне была всё тех же времён, что мебель в гостиной. Потертый гарнитур, старенькая плита, качающиеся трёхногие табуретки, простенькие занавески, заваленный какими-то банками-склянками широкий подоконник, посреди которого важно возвышалось огромное алоэ в глиняном горшке с оббитыми краями, а самое главное, это низенький холодильник «Смоленск», который дребезжал так, что Арина аж подпрыгивала всякий раз, когда он включался.
— Чудо техники! — улыбаясь, указывал на него Матвей. — Работает!
— Да, девочка, — улыбалась мама Матвея Виталина Васильевна. — Это ещё отец Матвея покупал, съездил на шабашку, заработал денег, вот и купил холодильник! Помню, как мы радовались… А потом четырёхлетний Матвейка спрятался за этот холодильник, когда к нему на Новый год приходил Дед Мороз. Матвей от страха закатил истерику, он так испугался, что тут же забился в угол и не вылез оттуда, покуда Дед Мороз не ушёл. Никакими конфетами и подарками не могли выманить, орал «благим матом».
— Ну, мама… — укорил Матвей мать за такие подробности, заставившие его густо покраснеть.
Арина вежливо молчала, а Виталина Васильевна задумчиво улыбалась, очевидно, вспоминая те времена.
В комнате Матвея обстановка была получше. На старом потёртом письменном столе стоял новенький компьютер. Арина знала его цену, и она была немаленькая, Матвей ей рассказывал. На тумбе стоял большой хороший телевизор. Приглядевшись, Арина поняла, что это не просто телевизор, рядом стояли колонки, это был домашний кинотеатр.
— Мама не любит смотреть телевизор, всё больше вяжет или читает, хотя почти ничего не видит, зрение у неё слабое, — улыбнулся Матвей. — Пришлось поставить его ко мне.
— Ну и что такого? — спросила Лиза, выслушав рассказ подруги. — У него недавно деньги большие появились, вот и не успели пока ничего купить. Так полно людей живёт.
— Знаешь… Мне другое не понравилось, — задумчиво сказала Арина. — Я спросила, где мы будем жить после свадьбы, а он…
— Где, где? В Караганде! — перебила неугомонная Лиза. — Ясное дело, квартиру надо покупать. Деньги же есть, выплатите ипотеку, нормально всё будет.
— Он говорит, что снимать будем.
— Ну… Пока не накопите на первый взнос, да… В принципе, логично.
— Нелогично. Вообще снимать. Всегда. И ждать.
— Чего ждать? — не поняла Лиза.
— Он наследник двух квартир. Их и ждать.
— В смысле?
— Матвей сказал, кстати прямо при матери, что у него есть одинокий дядя, который, кхм… совсем старый, ну и… И мать тоже старая, других родственников у них нет. В общем, скоро он станет счастливым обладателем двух квартир. Поэтому брать ипотеку не имеет смысла, будем снимать и ждать…
— Так и сказал? — поразилась Лиза.
— Ага. А мама его, знаешь, улыбается так, словно заискивает перед ним, в глаза ему заглядывает: «сынок, сынок», а он и не смотрит на неё, словно она пустое место или вещь какая-то. Покоробило меня это.
— Даа… Словно он ждёт её кончины и даже не скрывает этого.
— Потом, говорит, и ремонт сделаем. Всё вынесем на помойку, — вспомнила слова Матвея Арина.
— Включая и маму, — неудачно пошутила Лиза. — Мда… Дела…
На тему «наследства Матвея» молодые люди постоянно спорили. Матвей заявлял, что ждать осталось недолго и ипотеку брать, смысла нет. Делать ремонт и покупать новые вещи в квартиру тоже нет смысла. Тогда уж потом всё и выбросить сразу, весь хлам. А вообще это не всё хлам, кое-что служит и исправно работает.
— А мама? — тихо спросила Арина.
— Что, мама? Она болеет постоянно, я же говорю, возраст уже. И дядя весь больной, он даже старше матери на пять лет. Скрипит пока. Но не думаю, что это долго продлится. Его квартиру сдавать можно будет. Или можно сначала её отремонтировать, потом туда переехать, и ремонтировать квартиру матери. В общем, придумаем, как быть.
— Послушай, но… Можно же купить свою квартиру, а не ждать, пока твоя мать и дядя… Эмм…
— Глупости! Я наследник единственный. Я. Всё моё будет, и двушка матери, и однушка дяди, подождать только надо, — твердил Матвей.
— Вот я взяла и ушла от него. Гнилая у него душа, Лизка… — грустно вздохнув, сказала Арина.
— Вырастила мама красавчика-эгоиста, — проворчала Лиза, наливая чай себе и подруге. — Выйдешь за такого замуж, и неизвестно потом, чем всё это обернётся…
— Да и не люблю я его, — произнесла Арина.
Лиза недоверчиво покачала головой. Арина любила Матвея, просто своим «практичным и утилитарным» подходом к матери он заставил её крепко задуматься. Душевные качества спутника жизни не менее важны, чем вся остальная атрибутика.
Арина не жалела, что рассталась с Матвеем. Она потом ещё некоторое время припоминала разные подробности, вроде того, как Матвей иногда хотел на ней сэкономить, или взять себе, что получше, а ей то, что останется и многие другие странности.
— Знаешь, мне жалко его мать. У неё такие грустные глаза, уставшего от жизни человека, хотя она улыбается и делает вид, что всё нормально. У самого же Матвея жизнь бьёт ключом. Себе он ни в чём не отказывает, живёт на полную катушку. Он уже за всех всё решил. И ждёт, пока ему освободят жилплощадь, — призналась как-то Арина Лизе.
Спустя некоторое время, Матвей серьёзно заболел, да так, что едва не отправился на тот свет. Оказалось, что покупая себе всё, что вздумается, отдыхая, развлекаясь и живя красивой жизнью, он не сделал почти никаких накоплений, и ему пришлось продавать свои вещи, чтобы оплатить дорогое лечение.
К тому времени, он так и не женился, продолжал жить с матерью и Виталина Васильевна самоотверженно выхаживала сына, забыв о своих хворях и почтенном возрасте.
Очень пожилой дядя Матвея живёт и здравствует, и на тот свет не собирается. Недавно он приобрёл себе ноутбук и теперь осваивает интернет, с удовольствием читая про свою любимую рыбалку и находя всё больше единомышленников.
Мама Матвея тоже чувствует себя вполне неплохо. Пережитое ею волнение за здоровье Матвея, как будто бы встряхнуло пожилую женщину, выбив из той бесцветной размеренной жизни, которой она жила. Выхаживая Матвея, Виталина Васильевна обрела новый смысл жизни, и когда сын выздоровел, она воспрянула духом, ведь ради него она и жила.
А Матвей, пока болел, много всего переосмыслил и понял одну важную вещь, что можно сто раз всё распланировать и за всех решить, а случиться может всё, что угодно, и вмиг перечеркнуть твои планы, ведь человек полагает, а Бог располагает. Так часто говорит ему мама…
