Последнюю камеру я вмонтировала в датчик дыма над кухонным столом. Крошечный объектив, почти невидимый, если не знать, куда смотреть. Я знала.
Дверь щелкнула. Дима вернулся.
Он вошел на кухню, бросив портфель на стул с таким видом, будто стул ему чем-то обязан.
— Привет, — бросил он, открывая холодильник. — Завтра презентация, завал полный. Рубашку мне погладила? Белую.
Я кивнула, вытирая руки о полотенце.
— Да, и костюм почистила. Все в шкафу висит.
Он захлопнул дверцу, не найдя, видимо, ничего достойного его внимания.
— Отлично. А то эти дураки из отдела маркетинга опять все переделали в последний момент. Придется до ночи сидеть, слайды править.
Дима говорил о коллегах так же, как и обо всем остальном — с легким налетом брезгливого превосходства.
Он был восходящей звездой в своей компании, гением продаж, как он сам себя называл. И я, по его логике, должна была обеспечивать надежный тыл.
Я перестала быть «Аней» лет пять назад. Я стала функцией. Подай, принеси, убери, напомни.
Мои собственные проекты, моя работа ландшафтного дизайнера — все это превратилось в «милое хобби», которому я могла посвящать время, «когда все домашние дела сделаны».
Камеры появились не от ревности. Ревновать можно к человеку. А я просто хотела понять, в какой момент наш дом превратился в его личный офис с бесплатным приложением в виде меня.
— Слушай, Ань, — он обернулся, вглядываясь в меня так, будто пытался вспомнить, где видел это лицо. — Ты не видела мою синюю флешку? Там все исходники по проекту. Я весь портфель перерыл.
— Посмотри в кармане пиджака, в котором ты был в понедельник, — спокойно посоветовала я. — Ты просил меня записать на нее сканы для налоговой.
Он раздраженно цокнул языком, но ушел в спальню. Через минуту раздался его удовлетворенный голос:
— А, да, точно. Нашлась.
Когда он вернулся, я уже наливала ему бульон. Он сел за стол, уставившись в телефон.
— Спасибо, — сказал он, не поднимая глаз.
Я смотрела на него, на человека, которому когда-то пообещала быть рядом и в радости, и в горе. Но никто не говорил про зону обслуживания.
— Ты знаешь, Дима, у меня завтра тоже важная встреча, — тихо произнесла я. — Сдаю большой проект, готовилась полгода.
Он наконец оторвался от экрана. В его взгляде промелькнуло искреннее недоумение, будто я сообщила ему, что умею дышать под водой.
— Проект? А, ну да. Молодец. Только ты же понимаешь, что моя работа — это то, что нас кормит. А твое… это так, для души. Не сравнивай.
Он сказал это не со зла. Он действительно так думал. Он съел пару ложек бульона и отодвинул тарелку.
— Ладно, спасибо за ужин. Я пошел работать.
Он встал, чтобы уйти, но я его остановила.
— Дима, я ведь не только ужин готовлю и флешки ищу. Я — твой партнер. Твоя жена.
Он усмехнулся. Так усмехаются, когда ребенок говорит какую-нибудь милую глупость. Он подошел и покровительственно потрепал меня по плечу.
— Ань, не начинай. Без тебя я бы, конечно, не справился. Но давай будем честны. Ты не партнер в моем успехе. Ты — идеальный обслуживающий персонал. И это, поверь, тоже очень ценно.
Он подмигнул и вышел из кухни, оставив меня одну.
Я посмотрела на потолок, на крошечную точку в датчике дыма. Красный огонек записи едва заметно мигнул, словно подбадривая.
Завтрашняя презентация Димы обещала быть незабываемой. Особенно для его коллег.
Утром я проснулась задолго до будильника. Внутри не было ни злости, ни обиды. Только холодная, кристаллическая ясность.
Дима спал, раскинув руки, как хозяин мира. Я тихо встала, прошла на кухню и включила ноутбук.
Скачать минутный ролик с облачного хранилища, куда писали камеры, было делом пяти минут. Я обрезала видео, оставив только самое важное: наш вчерашний диалог. Финальные слова мужа звучали на записи особенно отчетливо.
Я сохранила файл.
Дима вылетел из спальни за час до выхода, взмыленный и нервный.
— Аня, черт, ты разбираешься в этих презентациях! У меня ролик не вставляется!
Он подтащил меня к своему ноутбуку.
— Вот, смотри. Корпоративный гимн. Его нужно включить на третьем слайде. А он выдает ошибку.
Я бросила взгляд на экран. Обычный глюк программы.
— Давай сюда.
Мои пальцы забегали по клавиатуре. Я сделала вид, что колдую над его файлом, а сама за пару кликов удалила ссылку на его гимн и вставила путь к своему видео, которое уже лежало на его рабочем столе.
Для надежности я встроила ролик прямо в презентацию.
— Готово, — сказала я. — Проверить?
— Нет времени! — он захлопнул крышку ноутбука. — Ты гений! Спасибо, Ань!
Он поцеловал меня в макушку, схватил портфель и умчался, оставив за собой шлейф дорогого парфюма и самодовольства.
Я проводила его взглядом.
Через час я сама сидела в кафе напротив его офисного центра.
На моем ноутбуке была открыта трансляция с камеры, которую я установила в переговорной — под видом нового ароматизатора воздуха.
Картинка была идеальной. Большой овальный стол. Серьезные лица. Руководитель отдела, пара топ-менеджеров и весь его отдел продаж. Его главные конкуренты и его главные критики.
Дима стоял у большого экрана. Он выглядел безупречно. Уверенный, харизматичный, энергичный.
Он сыпал цифрами, графиками, прогнозами. Коллеги слушали, кивали. Все шло как по маслу.
Вот он дошел до третьего слайда.
— А сейчас, коллеги, я предлагаю немного вдохновиться, — с широкой улыбкой сказал Дима. — Наш новый корпоративный гимн.
Он отлично отражает дух нашей команды.
Он кликнул мышкой.
На огромном экране появилась наша кухня. Мое лицо. И Дима, покровительственно треплющий меня по плечу.
Раздался его голос, усиленный мощными динамиками: «Ты не партнер в моем успехе. Ты — идеальный обслуживающий персонал».
На экране моего ноутбука повисла гробовая тишина, но я ее не слышала — звук шел в одну сторону.
Я видела, как замерли люди. Как улыбка сползла с лица Димы, сменившись недоумением, а затем — ужасом.
Он лихорадочно защелкал мышкой, но видео, встроенное в слайд, не собиралось останавливаться.
Одна из женщин за столом, его прямая конкурентка, медленно подняла телефон и начала снимать экран.
Кто-то нервно кашлянул. Руководитель отдела, седовласый мужчина, смотрел не на экран, а на Диму. Беззлобно, но с окончательным приговором во взгляде.
Я захлопнула ноутбук. Моя миссия была выполнена. Я расплатилась за свой американо и вышла на улицу. Воздух никогда не казался мне таким свежим.
Телефон в кармане завибрировал. Дима. Я сбросила вызов. Он завибрировал снова. И снова. На десятый раз я ответила, включив громкую связь.
— Ты… Ты что наделала?! — его голос срывался на шипение. — Ты мне все испортила! Карьеру, жизнь!
— Не я, Дима, а ты, — спокойно ответила я, сворачивая к своему офису. — Я лишь предоставила тебе более широкую аудиторию для твоих жизненных принципов.
— Я тебя уничтожу! Ты пожалеешь!
— Нет, не пожалею. Кстати, о твоей синей флешке. Я забыла сказать, что стерла с нее все исходники твоего проекта.
Ты же гений, восстановишь по памяти. А мои вещи и документы уже у подруги. Можешь не возвращаться в квартиру, я поменяла замки.
В трубке на мгновение воцарилось ошеломленное молчание.
— Ты… ты не могла…
— Обслуживающий персонал вышел на пенсию, — отрезала я и нажала «отбой».
Я вошла в свой маленький, но уютный офис. На столе лежал макет парковой зоны, тот самый проект, который я защитила час назад. Заказчик был в восторге. Он сказал, что у меня редкий дар — видеть душу пространства.
Я посмотрела на чертежи, на эскизы деревьев и цветов. Это было мое. Не «милое хобби», а дело моей жизни. Я сама себя кормила. Сама строила свое будущее.
На телефон пришло уведомление. Электронное письмо от крупной архитектурной фирмы с предложением о сотрудничестве. Моя презентация произвела на них впечатление.
Я улыбнулась. Впервые за много лет это была моя собственная, неподдельная улыбка. Я была не приложением к чужому успеху. Я была успехом.
Три года спустя я стояла на крыше одного из самых высоких зданий города. Ветер трепал волосы, но я его почти не замечала, глядя вниз, на зеленую реку парка, который раскинулся внизу.
Мой парк. Проект, который принес нашей фирме несколько престижных наград.
— Анна, вы как всегда витаете в облаках, — раздался за спиной теплый, знакомый голос.
Я обернулась. Андрей, мой партнер по бизнесу и теперь уже самый близкий человек, протягивал мне стаканчик с горячим какао.
— Земля вызывает главного архитектора. Нас ждут на совещании.
Я улыбнулась и взяла стаканчик.
— Просто любуюсь. Иногда мне до сих пор не верится, что все это — настоящее.
— Поверь, — он легонько сжал мое плечо. — Ты это заслужила. Каждым эскизом, каждой бессонной ночью.
Мы спустились вниз. Моя жизнь изменилась до неузнаваемости. Та фирма, что написала мне в день моего триумфа, стала моим домом. Я больше не была «милым хобби», я была специалистом, чье мнение ценили.
Я выкупила нашу с Димой квартиру, сделала в ней капитальный ремонт, избавившись от последнего призрака прошлого, и теперь жила там одна, наслаждаясь пространством, которое принадлежало только мне.
О Диме я почти не вспоминала. После того скандала его уволили одним днем. Репутация в их сфере — все, и видео с «обслуживающим персоналом» мгновенно стало локальным мемом.
Он пытался звонить, писать, угрожать, потом — молить о прощении. Я заблокировала его везде. От общих знакомых я слышала, что он уехал в другой город, пытался устроиться, но шлейф скандала тянулся за ним.
Судьба свела нас еще раз, примерно год назад.
Я выходила из ресторана после успешных переговоров и увидела его. Он работал парковщиком.
Та же самоуверенная поза, но дорогая одежда сменилась на униформу, а в глазах вместо превосходства плескалась затравленная усталость.
Он тоже меня заметил. На его лице отразилась целая гамма чувств: стыд, злость, какая-то отчаянная надежда. Он сделал шаг в мою сторону.
— Аня… — начал он.
Я остановилась и посмотрела на него. Так смотрят на незнакомого человека, который ошибся адресом. Внутри ничего не шелохнулось. Не было ни злорадства, ни жалости. Было пусто.
— Простите, мы знакомы? — вежливо спросила я.
Он замер, сбитый с толку.
— Это же я… Дима.
— Дима? — я сделала вид, что пытаюсь вспомнить. — Ах, да. Кажется, припоминаю. У вас все в порядке?
Он сглотнул. Вся его напускная бравада исчезла.
— Аня, я… я все понял. Я был неправ. Я…
Я прервала его, протянув купюру.
— Вот, возьмите. За беспокойство.
Он смотрел то на деньги, то на меня. Он ждал чего угодно: крика, упреков, слез.
Но не этого ледяного, вежливого безразличия. Он был для меня пустым местом. Человеком из прошлой жизни, которая закончилась.
Я развернулась и пошла к своей машине, не оборачиваясь.
С тех пор я его не видела. Иногда мне кажется, что тот день на парковке был важнее, чем презентация.
В тот день я поняла, что окончательно свободна. Не от него — от той версии себя, которая позволяла относиться к себе как к функции.
И сейчас, стоя рядом с Андреем и глядя на дело своей жизни, я точно знала: я не обслуживающий персонал. Я — архитектор. И я построила свою жизнь сама.
