— Ну можно же шустрее шевелиться? Почему так долго моешь посуду? Я же устал, а ты еще хочешь, чтобы я за ребенком смотрел.
— Толя! — повысила голос супруга. — Я тебя и так редко прошу помочь. Если ты устал, попроси тогда Юлю.
— Ой, опять драма? — услышав свое имя, девушка соизволила показаться. — Мама говорит, что она успевала и работать, и за нами смотреть. Неужели это так сложно?
— Ну что, сваты, за счастье молодых! — веселый баритон Бориса Антоновича разносился по залу ресторана, привлекая внимание присутствующих. Когда-то мужчина исполнял песни собственного сочинения, обладал красивым поставленным голосом и был не прочь лишний раз его продемонстрировать окружающим.
Лариса и Толя, глядя друг на друга влюбленными глазами, обменялись быстрым поцелуем под прицелом целой толпы родственников и сели на свои места. К ним тут же потянулись с бокалами, желая поздравить с началом семейной жизни.
— Вот это красота, — думала Лариса, оглядывая большой роскошный зал, украшенный живыми и искусственными цветами. Будущая свекровь, Мария Петровна, настояла на том, чтобы все было в белых и голубых тонах. Мол, это торжественно и красиво. Несмотря на то, что подобная идея не слишком понравилась невесте, было решено не спорить с Марией Петровной:
— Извини, не хотелось бы начинать совместную жизнь с упреков и обид, что не прислушались к ее словам, — виновато проговорил Толя.
Теперь Лариса наслаждалась обстановкой, так как получилось даже лучше, чем она ожидала. Девушку беспокоило только поведение Толи, но чем именно – она до конца не осознавала…
Спустя многие годы брака до Ларисы дошло, почему он настоял на этом. Слишком уж боялся обидеть маму и всех кровных родственников, которые почему-то считали, что им все должны. Молодой невестке с первых дней было сказано, что теперь она член весьма уважаемой семьи и должна с гордостью нести свое звание.
— А то с должности жены и невестки уволят, — хохотнула свекровь, довольная своей шуткой. Первые дни общение с матерью мужа казались Ларисе сложным испытанием, но постепенно девушка привыкла. Тем более, что под одной крышей им пришлось жить всего ничего: месяц, пока Толя не нашел съемную квартиру.
— Я всегда мечтал о том, чтобы жить отдельно от родителей, — признался как-то супруг. — Мама у меня хорошая, но упрямая. Хоть кол на голове теши. Никогда не признается в том, что была не права. Я-то привыкший, но тебе… будет сложнее.
— Ничего, справлюсь. Было бы странно, если бы у твоей матери не было характера. Он же у всех людей есть. Да и я с характером, разве не так? — улыбнулась Лариса, обнимая мужа.
Девушка была счастлива: у них будет прекрасная дружная семья, где все будут относиться друг к другу с уважением и любовью.
Поначалу Лариса была уверена, что ей стоит быть более вежливой и радушной с родственниками мужа. Все-таки они теперь стали ее новой семьей, с которой она собиралась встретить старость. Особенно ей приглянулась младшая сестра мужа, озорная и веселая Юля, которой на момент свадьбы брата было одиннадцать лет.
— Иногда Юльку заносит, она у нас балованная, как и все младшие дети, —говорил Толя про сестренку. — Но ты ей понравилась. Так что, думаю, проблем быть не должно.
Марии Петровне иногда было неловко говорить, что младшая дочь родилась, когда ей перевалило за сорок.
— Стара я для мамашки, но ничего не поделаешь, — посмеивалась женщина. — Перестарались, и такое бывает.
Борис Антонович души не чаял в своей любимице и требовал, чтобы Толя, как образцовый старший брат, не смел ни в чем отказывать девочке. Так и повелось, стоит только Юле чего-то захотеть, как она быстро получала желаемое.
Причем без разницы, о чем шла речь: кукла, платье, украшения или новая модная сумка. Родители расшибались ради младшей доченьки в лепеху, и Юля была уверена, что только так и должно быть.
Ларисе казалось, что она обрела младшую сестру, так как первый год отношения между ней и золовкой были практически идеальными. Однако со временем Юля начала показывать все прелести своего милого характера, ставя Ларису в неловкое положение. Чаще всего происходящее списывали на подростковый возраст, а свекры только отмахивались:
— Не бери в голову, Ларка. Перебесится и успокоится. Себя вспомни в ее возрасте.
Став постарше и видя, как брат заботится о своей семье, Юля стала завидовать и ревновать брата к Ларисе. Хотела получать подарки и внимание, как прежде, и могла наговорить матери кучу гадостей про невестку. Однако мать, хорошо зная своенравность Юли, старалась не обращать внимание на ее недовольство.
У Толи получалось какое-то время ограждать жену от мелкого вредительства со стороны младшей сестры. Пока…
Спустя четыре года в семье появилось пополнение — Никита, рождение которого оба семейства со стороны молодых родителей отметили с большим размахом. Борис Антонович пригласил всех родных и знакомых, как и Мария Петровна. Только Лариса не разделяла общего ликования, встречая очередной поток гостей.
— Толя, может, скажешь им, что я не в состоянии стоять целый день на ногах? Я в роддоме не спала двое суток, — возмущалась Лариса. — Почему нельзя было подождать, пока я не приду в себя после родов? К тому же, это не наше собственное жилье. Если соседи пожалуются, хозяевам не понравится.
— Это же семья, нельзя выгонять всех, кто пришел нас поздравить от чистого сердца, — удивленно отвечал супруг. Он на самом деле не понимал, что такого сложного — накрыть на стол и посидеть вместе с гостями. Ночью Толе не приходило в голову вставать к ребенку, когда тот начинал плакать.
Мужчина спал, как убитый, не обращая внимания на перемещения Ларисы по спальне. Он не слышал, как она вставала и ухаживала за Никитой: меняла пеленки, кормила, укачивала.
— Не надо жаловаться, что не высыпаешься, — внушала ей мать мужа. — Все женщины через это проходят. Раз уж решилась стать матерью, будь готова забыть про ночной сон на ближайшие пять лет.
Лариса тогда подумала, может, свекровь решилась на рождение Юли по той простой причине, что успела за столько лет соскучиться по присутствию маленького ребенка? Все-таки между Толей и Юлей было четырнадцать лет разницы…
— Я никогда не позволяла Боре вставать среди ночи, когда Толя плакал, — наставительным тоном говорила Мария Петровна. — Он же мужчина и кормилец семьи. Если он будет усталый и с утра уже никакой, какую работу он может сделать?
Ларисе пришлось забыть о своих намерениях обращаться за помощью к мужу, даже если было невмоготу. Зато свекровь была счастлива, говоря, что у нее образцовая невестка, которая знает, как правильно себя вести с супругом. Да и с родственниками Толи не было проблем. Лариса старалась соответствовать званию примерной невестки и хозяйки дома.
Встречала всех с широкой улыбкой, накрывала стол, развлекала разговорами и поддерживала по мере сил. Толя с гордостью смотрел на гостей, как бы говоря: «Видите, какую правильную жену я нашел и воспитал под себя!»
Правда, он никогда не интересовался тем, почему жена после ухода последнего посетителя буквально валится с ног. Сам Анатолий оставался на своем привычном месте, в кресле гостиной, смотря телевизор и комментируя увиденное на экране.
В качестве помощи по дому мог предложить покачать малыша Никиту, пока жена стрелой носилась по квартире, стараясь как можно быстрее навести порядок. Лариса была приучена с детства к тому, чтобы на ночь жилище всегда было чистым. Единственное, чего она не делала после гостей, не мыла полы.
— Не мой, а то как будто покойника провожаешь, — ворчала ее бабушка.
Мать Ларисы, видя состояние своей дочери, предложила:
— Может, вам тогда встать на очередь в жилищный кооператив? Все равно нужно будет собственное жилье. Никитка подрастет, захочет друзей домой приводить. А то вы по съемным углам мыкаться еще долго будете.
Лариса сразу согласилась с предложением матери. Но решила прежде поговорить с мужем -вдруг у него другое мнение на этот счет? Толя не стал возражать.
— Было бы очень неплохо. Бесит жить на птичьих правах. Особенно когда знаешь, что тебя в любой момент могут попросить выйти вон. К родителям не хочу возвращаться, у Юльки подростковый кризис. Нервы всем только так мотает.
Это был первый раз, когда Анатолий упомянул, что с его младшей сестрой могут быть проблемы.
Юля была очень даже неглупой. Она сразу же поняла, что с появлением нового члена семьи ее положение принцессы окажется под сомнением. Не то, чтобы родители вдруг загорятся желанием подвинуть ее с годами насиженного трона. Но рождение долгожданного внука резко изменит все планы.
Юля старалась, как могла, завоевать доверие невестки и стать для нее близкой подругой, чтобы Лариса считала ее родной и не мешала вести себя так, как девочка привыкла и хотела продолжить.
— Привет, — с веселой улыбкой говорила озорница, врываясь в комнату, где на кровати потягивалась влюбленная пара. — Вы почему так долго спите? Папа говорит, кто рано встает, тому…
— Тому брат по шее дает, — засмеялся Толя, хватая сестренку в охапку и начиная щекотать. — Ты почему не стучишься, когда заходишь? А если я тут раздетый бегаю?
— Да ты всегда раздетый, — ответила та и показала брату язык. — Ты больше жену стесняешься, чем меня. Мама сказала, чтобы я приходила к вам и не давала слишком долго спать. А то будете ходить опухшие, как после пьянки.
— Ты это слышала? Что за тон? — притворно рассердился Толя и посмотрел на жену. — В следующий раз отберу ключи, чтобы ты не сваливалась на нас, как снег на голову.
Лариса улыбалась, хотя мысли ее были не такими уж и радостными. Юля начала показывать зубки, огрызаясь со старшим братом. Говоря малоприятные реплики в адрес невестки, она при этом мило улыбалась, как бы говоря, чтобы на нее никто не вздумал обижаться. Хотя было с чего.
Например, когда Толя объявил, что нашел неподалеку съемную квартиру и хочет туда переехать с женой, Юля поначалу обрадовалась. Она хотела перебраться в комнату старшего брата, которая была побольше. Потом обнаружила, что дома как-то скучно и тихо. Устроила истерику родителям, и те быстро уговорили сына дать девочке ключи.
— Пусть приходит к вам, если ей после школы нечем заняться. Дома ей скучно, а мы для нее уже неинтересные. Вы же не против, если девочка будет оставаться у вас на ночь?
Пришлось сказать, что все в порядке и Юля точно никого не побеспокоит. Хотя это было совершенно не так.
— Юлька заперлась в ванной, сидит там уже третий час, — возмущенно сказала Лариса мужу. — Скажи ей, что так нельзя. Мне нужно принять душ, а она даже не думает, что доставляет кому-то неудобство.
— Она еще маленькая, чего ты от нее хочешь? — Толя начинал защищать сестренку. Ему казалось, что жена слишком придирчива к его Юльке-юле, которая в ответ на замечания со стороны невестки оттопыривала нижнюю губу, словно собиралась заплакать, как в детстве. Этот нехитрый трюк позволял легко добиваться желаемого, чем Юля частенько пользовалась. А то и откровенно злоупотребляла, как в последнее время.
— Толя, я не хотела… я же ничего плохого не сделала… — казалось, еще немного, и девочка расплачется так, что не успокоится в ближайшие пару часов.
— Ничего страшного не случилось, не волнуйся, — покровительственным тоном отзывался Толя, обнимая сестренку за плечи. Она демонстративно всхлипывала, но, как видела Лариса, глаза у девчонки были совершенно сухими. И это несоответствие вызывало в молодой женщине резкое чувство неприятия. Как будто ее только что надурили и ткнули лицом в нечто дурно пахнущее.
Когда пошли разговоры, что Толе с Ларисой пора за малышом сходить, Юля поняла – придется делиться вниманием родителей и брата с его же отпрыском. Пока Лариса не забеременела, для чего потребовалось больше трех лет брака, Юля росла, не зная ни в чем отказа.
Услышав, что в семье брата грядет пополнение, девушка надолго заперлась в своей комнате и отказывалась с кем-либо разговаривать. Мария Петровна поняла, почему младшая дочь не в духе, и принялась уговаривать настырную девицу сменить гнев на милость.
— Толя же без тебя, как без рук, — говорила любящая мать. — Сама подумай, куда он без тебя. Так привык, что ты за ним хвостиком с детства, что иногда звонит сюда тайком и спрашивает, как у тебя дела.
У Юли заблестели глаза, когда она услышала слова матери. Значит, старший брат все еще хорошо относится к ней, и этим нужно воспользоваться…
Время шло, супруги притерлись друг к другу. Лариса уже не представляла, что у нее когда-то была другая жизнь, где она не крутилась, как белка в колесе. Работа, домашние хлопоты, семейные праздники, визиты к свекрам, когда она была главным исполнителем распоряжений Марии Петровны – все это казалось ей признаком того, что она состоялась как женщина.
После рождения Никиты появились и планы на собственное жилье. Поначалу они казались чем-то неосуществимым, все-таки, квартиру планировали покупать не где-нибудь, а поближе к столице. Может, если получится, и в самой Москве.
Супругам повезло: они въехали в новенький экспериментальный дом. Родители Толи с гордостью говорили, что купили сыну отдельное жилье. Говорили с таким видом, словно сваты со стороны Ларисы в этом никакого участия не принимали.
Женщина высказала мужу свои обиды:
— Если что, мои тоже помогали. Почему твои родители трубят, что это исключительно их заслуга?
— Ларис, не переживай ты так. Просто мои родители всегда говорили, что муж — голова, жена – шея. Мы же семья, все равно это ничего не меняет. Это наше жилье, вот и все.
Юля после переезда старшего брата в новую квартиру заявила родителям, что не хочет учиться в скромном провинциальном городке. Ее беспокойная душа требовала московских просторов и перспектив, иначе в последних событиях не было никакого смысла.
Она методично обрабатывала родителей, начиная с восьмого класса, и к получению аттестата за десятилетку они были готовы свернуть ради нее горы.
— Все-таки она младшенькая у нас, не привыкла к отказам, — говорила Мария Петровна. —Значит, пора готовить нашу девочку к московской жизни.
Что это значит, родители Юли не до конца сами понимали. В их воображении Москва представала чем-то грандиозным и ослепительным, и сам факт пребывания там означал покорение неприступных вершин.
— Только где я буду жить? — жалобно спросила Юля, когда узнала, что прошла по конкурсу в педагогический университет. Конкурс туда был одним из самых минимальных. Юля планировала через год-другой перевестись на другой факультет, потому что никогда не представляла себя учительницей начальных классов.
— Да кому какая разница, какая у меня будет специальность? Главное, что я буду полноценной москвичкой, заведу себе влиятельных друзей.
У девушки были и другие мечты. Например, от души покуролесить, когда она начнет жить отдельно от родителей. Старший брат всегда принимал ее сторону, и Юля была уверена, что он во всем будет ее поддерживать. Никита еще сопляк, на него не стоит обращать внимания.
А если Лариска будет рыпаться, одно Юлино слово – и она будет как миленькая прыгать по её команде. Потому что главный в их семье – это Толя. То есть ее любящий брат, который обязан защищать её от всех и вся.
То утро, когда ее жизнь резко изменилась, Лариса запомнила надолго. Все началось с того, что им позвонили по междугородней линии. Трубку взял Толя, и по его приветствию женщина поняла, что звонили свекры. Когда Лариса подошла поближе, то услышала, как Мария Петровна командным голосом говорила:
— И слушать ничего не буду. Деньги на квартиру я вам давала с тем расчетом, что Юлечка будет у вас жить. Зачем девочке селиться в каком-то помойном общежитии, когда у родного брата есть квартира? И не абы какая, а приличная двухкомнатная.
Толя даже не думал возражать. Он кивал в знак согласия, а Ларисе чуть не стало дурно. Юля за последний год превратилась в знатную хамку, и жить с ней под одной крышей…
— Толя, нам надо поговорить, — обратилась Лариса к мужу. — Юлька поступила? Когда и куда? И собирается у нас жить?
Толя подробно ответил на все её вопросы и взглянул на часы.
— Пойду встречать Юлю через пару часов. Приготовь ей комнату.
— Я правильно понимаю, что нам придется переехать в зал, а Юля будет жить в нашей спальне? — ровным голосом спросила Лариса. Толя кивнул:
— А есть другие предложения? Зал большой, мы там прекрасно все поместимся. Я сейчас принесу продукты, нам нужно отметить Юлькино поступление. Ты же все равно дома и скучать не будешь.
Лариса подумала, что ей в любом случае не приходится скучать. Малыш Никита рос очень активным и любознательным. Молодой матери приходилось следить за ним в оба, чтобы ребенок не натворил чего-нибудь. Любимым делом для него было рисовать на обоях, и супруги успели не раз пожалеть, что наклеили их.
Особенно впечатляющими были «шедевры» Никиты в зале и прихожей, бросаясь в глаза при первом же взгляде на стены. Мальчик не брезговал и «ремонтными работами», отрывая куски обоев везде, где мог нашарить крошечный зазор между стыками.
— Надеюсь, еще пара годков, и образумится. А то квартира новая, но выглядит так, как будто в ней Мамай со своей конницей гуляет.
Толя отмахивался:
— У нас в свое время тоже так было. Сделаем ремонт, когда пацан подрастет. Самого заставлю клеить, чтобы понимал цену чужому труду.
К приезду Юли все было готово. Девушка скорчила гримасу при виде творчества племянника:
— Какой кошмар. Надеюсь, в моей комнате этого нет.
Лариса едва заметно нахмурилась. Если не считать обоев, квартира сияла чистотой. Все было продумано и расставлено так, чтобы было просторно и уютно. Однако, судя по словам Юли, все было не так радужно, как казалось самим хозяевам.
— Ну что, студентка, отметим? Лариса сегодня ух как постаралась для тебя, смотри, приготовила все, что ты любишь.
Толя показал торт, стоявший в холодильнике:
— Настоящая «Прага», пальчики оближешь. Еле успел, там уже все расхватали.
Юля заулыбалась:
— Мне так повезло с братом! Ты просто чудо, Толян.
Лариса усадила за общий стол сына, который, давно не видя Юлю, поднял плач. Девушка надула губы от его противного рёва:
— Ну и воспитание. Я же ему не чужая, чего он разорался? Как будто каждый день приезжаю и успела надоесть. Ну ничего, скоро ты ко мне привыкнешь, сам будешь бегать за мной: «Тетя Юля!»
Лариса даже бровью не повела, хотя поведение повзрослевшей золовки ей не понравилось.
— Никита еще маленький, не обижайся на него. — спокойным тоном проговорила женщина. — Как доехала, Юля?
Девушка драматично закатила глаза.
— Это был просто ужас. Папа посадил меня в электричку, надавал кучу инструкций. Зато со станции мы приехали на такси. Толя боялся, что я слишком устану.
Услышав про такси, Лариса нахмурилась. Её муж всегда говорил, что терпеть не может таксистов, называя их ушлыми типами, готовыми на ходу отрезать подметки зевакам. А тут ради младшей сестры поступился собственными принципами. Анатолий понял, о чем подумала жена, но сделал вид, что ничего особенного не произошло.
После застолья Юля поднялась и ушла в комнату, даже не предложив невестке свою помощь.
— Толя, присмотри за Никитой, пока я приберу со стола! — крикнула женщина мужу. Тот отозвался не сразу:
— Сынок, иди к папе. Давай мультики вместе посмотрим.
Однако Никита не хотел никуда идти. Ему было намного интереснее рядом с мамой, которая всегда занята чем-то необычным. Стоило Ларисе отвернуться к раковине, как послышался грохот: мальчик перевернул стоявший на столе заварочный чайник. На столе тут же образовалась коричневая лужица, которую ребенок принялся радостно развозить ладошками в разные стороны.
— Толя, забери ребенка, пока он тут чем-нибудь не порезался. Вдруг уронит и разобьет, —сердито проговорила Лариса, беря Никиту на руки и относя в зал. Анатолий лишь пробурчал:
— Ну можно же шустрее шевелиться? Почему так долго моешь посуду? Я же устал, а ты еще хочешь, чтобы я за ребенком смотрел.
— Толя! — повысила голос супруга. — Я тебя и так редко прошу помочь. Если ты устал, попроси тогда Юлю.
— Ой, опять драма? — услышав свое имя, девушка соизволила показаться. — Мама говорит, что она успевала и работать, и за нами смотреть. Неужели это так сложно?
Лариса заставила себя резко замолчать, чтобы не наговорить грубостей. Слова золовки ее ничуть не удивили. Свекровь при каждом удобном случае говорила то же самое, забывая, что за ее детьми смотрела бабушка Толи, то есть ее собственная свекровь.
Причем смотрела так, что дети больше тянулись к ней, а не к родной матери. Но Марии Петровне всегда казалось, что она чуть ли не героиня, которая смогла и со свекровью в одном доме ужиться, и детей поднять, и женить сына. Теперь вот осталось пристроить дочь, и можно выдохнуть –всё, намеченная программа выполнена, пора пожить для себя.
Юля недовольно скривилась и снова скрылась за дверью. Когда Никита, привыкший к тому, что все двери в квартире для него открыты, начал стучаться, Юля рявкнула:
— Скажите ему, пусть не лезет ко мне. Я устала и имею право отдохнуть.
Она так и не открыла. Ларисе пришлось срочно придумывать, чем занять сына, пока Толик мирно дремал перед включенным телевизором.
С утра женщина обнаружила, что Юля продолжает спать, хотя говорила, что ей нужно успеть в университет – занести аттестат в студенческий отдел кадров. Лариса осторожно постучалась:
— Юля, тебе пора вставать. Разве тебе не нужно в университет?
— Слушай, Лариса…— девушка высунулась из-под тонкого одеяла, — можно тебя попросить? Я тебе дам аттестат, отвезешь его вместо меня? Пусть для тебя и маленького это будет как прогулка. Просто после вчерашнего я дико устала. Ну что, договорились? Только надо успеть до десяти утра.
Лариса строго посмотрела на золовку:
— Юль, это ты студентка, а не я. Как к тебе будут относиться, если ты в первый же день оформления не удосужилась лично привезти собственный документ? А ездить куда-то по жаре в переполненном автобусе, да еще с ребенком, я не хочу. Никита маленький, он плохо переносит такую температуру.
— Единственный раз в жизни попросила об услуге и сразу получила отказ. Спасибо, дорогая невестушка. Удружила. Век буду помнить.
Голос Юли сочился ядом, но Толя, появившийся на пороге, словно ничего не слышал. Подошел к сестренке, чмокнул ее в макушку.
— Как спалось, Юля-юла? — спросил мужчина. Потом посмотрел на жену:
— Ларис, ну Юлька же город не знает. Показала бы ей, как проехать. Все-таки ей нужно привыкать к новой обстановке.
— Зря мама меня к вам отправила. Я здесь явно лишняя. — подкинула Юля разочарованно.
Лариса пожала плечами:
— Если так, можешь подать заявление выделить тебе место в общежитии. С этим проблем нет, все иногородние студенты получают так комнату.
— Она не будет жить в какой-то обшарпанной общаге. Юля – моя сестра, и будет жить только здесь. Как я отправлю родного человека в компанию не пойми к кому? — сердито проговорил мужчина. Затем уже более спокойным тоном сообщил: — После завтрака поедем вместе. Собирайся.
Однако завтрак растянулся почти на час. Потом Юля перемерила все наряды, которые привезла в огромном чемодане. И всеми осталась недовольна.
— Надо мной весь курс будет смеяться, если меня увидят в таком виде. Толя… а мы сможем зайти в ГУМ или куда-то еще? Мне нужна новая приличная одежда.
Словно опережая невестку, раздался звонок. Когда Лариса подняла трубку, послышался голос Марии Петровны:
— Здравствуй, Ларочка. Как вы? Что там с Юлей? Вы ее нормально встретили?
Юля подлетела к телефону и защебетала:
— Привет, мамулечка! Здесь так классно, мне очень нравится. И Лариса пообещала со мной сегодня в магазин сходить. Говорит, что мне нужно одеваться, как московские девушки. Я так рада!
Не дав Ларисе опомниться, Юля подмигнула ей и отдала трубку. После чего умчалась на кухню и начала там чем-то греметь, ворча на всю квартиру:
—А что, кроме кофе, больше ничего нету? Лариса, можно мне какао сварить? Мне его мама всегда на завтрак готовила.
Передавав трубку мужу, Лариса направилась в кухню и принялась за приготовление кофе. Никита уже сидел за столом и сосредоточенно ковырялся в сахарнице, рассыпая его десертной ложкой. При виде этого Лариса нахмурилась:
— Юль, присмотри, пожалуйста, за ребенком.
— А что? Все малыши так делают. Просто я подумала, что ты уже должна быть ко всему привыкшая, все дети свинячат за столом, — ослепительно улыбнулась Юля и тут же показала язык племяннику. Однако Никита не удостоил ее взглядом и что-то сказал матери на собственном языке. Лариса прыснула:
— Никит, давай прекращай самодеятельность. Дай мне сахарницу, потом муравьёв не выведем.
— Самый надежный способ – это просто не превращать жилье в хлев, — заметила Юля с видом знатока. — Хотя с маленьким ребенком… это та еще задача. Особенно, если мама неизвестно чем занята.
Лариса метнула на золовку строгий взгляд.
— Мне показалось, или ты на что-то намекаешь?
— Успокойся, Лариса, Юлька ни на что не намекает. Это и так понятно, что за домом надо следить, а не превращать его в грязный сарай, — миролюбивым тоном заявил супруг.
Когда муж с сестренкой, наконец, уехали, Лариса выдохнула:
— Господи, дай мне терпения. Совсем обнаглела девчонка, и как с ней прожить под одной крышей? Кому-то придется уйти…
По поведению мужа она сделала для себя неутешительные выводы. Никто не будет отстаивать ее право на спокойную жизнь в собственной квартире, потому что есть Её Величество Юля. Слово которой – закон для всей их семьи. Даже Никиту пытается заставить ходить по струнке, несмотря на его возраст.
Ближе к вечеру вернулись Толя и Юля. Девушка несла увесистые пакеты и первым делом похвасталась:
— Смотри, Толян мне такое накупил… просто красота!
Юля убежала в комнату и через несколько минут вышла в красивом белом юбочном костюме:
— Здорово, правда? Я теперь выгляжу, как те француженки с показа мод.
Ларисе стало тоскливо на душе. Она видела, как ее муж смотрит на сестру с таким обожанием, что сердце мгновенно захлестнула ревность и обида. Еще недавно женщина попросил Толика купить ей новое платье, чтобы было, в чём выходить хотя бы в магазин за продуктами.
В ответ услышала, что с деньгами туго и нельзя позволить себе такую покупку. Зато сестре скупил полмагазина, судя по обилию нарядов, которыми хвасталась Юля.
Когда все легли спать, Толя привычно потянулся к жене. Однако Лариса отодвинулась от него и прошептала:
— Отстань. Я хочу спать.
— Ну ты чего? — руки мужа оказались под ночной рубашкой, но Лариса хлопнула его по пальцам.
— Убери сейчас же. Я устала и хочу спать.
— Да что на тебя нашло? — недовольно спросил Толя. Ему хотелось женской ласки, только супруга, судя по ее поведению, хотела отказать.
Лариса села на постели и зло посмотрела на мужа:
— Мне обидно, вот что. Когда я тебя попросила купить мне платье… обычное, домашнее… ты мне заявил, что у нас нет денег и незачем покупать. Зато своей Юльке ты отвалил несколько сотен на платья. Это как понимать? Жена, значит, пусть в обносках ходит, зато сестру надо одеть с иголочки?
Толя засопел:
— Что у тебя за привычка делать из мухи слона? Я что, не имею права поздравить Юльку с поступлением? Ты же сама раньше говорила, что она тебе как сестра. Что изменилось?
— Всё. Ты в упор не замечаешь, что она хамит мне на каждом слове, но даже не пытаешься заставить ее замолчать. Почему все вокруг только и твердят о том, что Юле у нас должно быть хорошо, но при этом никто не вспоминает про меня? Я с первой минуты ее появления у нас чувствую себя не хозяйкой в собственной квартире, а каким-то придатком к Юле. Что происходит?
Толя надулся и отвернулся. Перед тем, как заснуть, разочарованно прошептал:
— Никогда не думал, что ты настолько мелочная. Она моя единственная сестра, если ты забыла.
— Если ты забыл, я твоя единственная жена и мать твоего единственного сына,— в тон ему ответила Лариса и отвернулась. Так и проспали спиной друг к другу.
С утра женщине вообще не хотелось с кем-либо разговаривать, кроме Никиты. Она ушла на кухню, приготовила всем завтрак и пошла будить мужа. Толя даже не взглянул на неё и ушел в ванную.
— Опять характер показываешь? Что за семейка, а?
Лариса направилась в зал, легла рядом со спящим сыном и тоже уснула. Разбудил обоих громкий топот. Это Юля бегала по квартире сломя голову. При виде сонной невестки девушка драматически подняла руки к потолку:
— Нельзя было просто разбудить меня чуть пораньше? У нас сегодня знакомство с куратором группы, нам сказали, что нельзя опаздывать. А ты как назло все делаешь!
Громко хлопнув дверью, Юля выскочила на лестничную площадку. Лариса швырнула в стену тапок:
— Вот охамевшая дрянь!
Позже, когда Юля освоилась в городе, стали проявляться и другие черты ее характера, причем далекие от понятия «приятные». Например, Лариса обнаружила, что девушка, про которую Мария Петровна всегда говорила, что та отличается необыкновенной чистоплотностью, оказалась на самом деле обычной лентяйкой и неряхой. Юля завела себе привычку не есть со всеми за общим столом, а тащила еду в комнату.
После ухода золовки на учебу — и мужа на работу — Лариса каждый раз выгребала солидное количество мусора по всей квартире. То хлебные крошки, оставшиеся после бутербродов, то фантики от конфет, то кожуру и шелуху.
Однажды женщина решила поговорить с Юлей, чтобы объяснить, как ей неприятно видеть подобный бардак. Золовка только пожала плечами:
— Я сюда учиться приехала, а не быть твоей рабыней. Надо будет, сама уберешь. Ко мне какие претензии, если ты не работаешь? Сидишь у брата на шее на всем готовеньком, ещё и права качаешь.
Практически те же слова сказала и Мария Петровна. Лариса промолчала, не желая и дальше развивать конфликт. Однако она понимала, что надолго ее не хватит…
Однажды Лариса поехала вместе с Никитой к своим родителям. Они давно не видели внука и хотели в тихом семейном кругу отметить встречу. Лариса предупредила мужа, что её не будет несколько дней.
— Мама позвала нас на дачу. Помнишь, какая там природа вокруг? Зимой особенно красиво, — мечтательно улыбнулась женщина. Толя мрачно посмотрел на жену:
— Ты надолго? Можно было бы не сейчас, а летом поехать. Как я питаться буду? Кто за порядком будет следить?
— Вообще-то Юлька не учится круглыми сутками. Попроси ее найти на готовку и уборку час времени, это не так много, — повторила Лариса мужу его собственные слова. Толя засопел, но промолчал – нечем было крыть.
Увидев, что приготовила Юля, мужчина молча ушел. Перед уходом сообщил сестре:
— Мне нужно к приятелю срочно съездить. Если что, ты за главную, хорошо? Смотри, не навороти тут дел.
Лариса отдыхала тем временем от бесконечных дел и общества наглой золовки. Ее удивляло, что Толя даже не позвонил и не поинтересовался, как поживает его семья без него.
— Ведет себя так, как будто страшно устал от нас…— печально подумала Лариса.
Иногда ей приходила в голову мысль, что у мужа могла появиться другая женщина. Он ведь делал ей туманные намёки, что она перестала следить за собой, озабоченная только домом и ребенком. Мол, уйдет к другой, покрасивее и помоложе, поинтереснее, чем вечно занятая супруга.
Хотя раньше он себе такого не позволял, говорил, что Лариса для него всегда самая лучшая. Ответ пришел сам собой – Юля. Она не раз высмеивала невестку в лицо и за глаза. Может, ее слова дошли до Толи в таком виде, что он стал смотреть на жену глазами своей сестры?
Пробыв у матери пять дней, Лариса засобиралась домой. Родители нагрузили ее гостинцами, от которых ей было неудобно отказываться, и помогли добраться до вокзала, посадили в комфортабельный автобус. Даже дали денег на такси, чтобы не пришлось в общественном транспорте добираться домой, да еще с грузом и ребенком.
Когда Лариса кое-как поднялась со всем добром на свой этаж, то услышала громкие голоса и смех. Застыв на месте, женщина с изумлением смотрела, как из дверей их с Толей квартиры вывалилась толпой группа молодых людей. Это были парни и девушки одного с Юлей возраста.
Выходя, они весело смеялись и что-то громко комментировали. На усталую Ларису никто не обратил внимания, словно она была частью лестничной площадки. Дверь была наполовину открыта, и женщина вошла.
При виде устроенного бедлама Лариса потрясенно замолчала. Хотя ее первым желанием было громко высказать золовке свое недовольство. Юля появилась спустя несколько секунд, порядком помятая и недовольная. При виде невестки скорчила недовольную мину:
— Привет. Есть что пожрать? А то вы с Толяном оба умотали куда-то, что мне было делать? Хорошо хоть, друзья не дали помереть с голоду.
Высказавшись таким образом, Юля потопала на кухню. Потом вернулась к Ларисе:
— Ты же у своих была? Они тебя не могли отправить назад с пустыми руками. Давай накрывай на стол, а я пойду умоюсь.
Лариса потрясенно огляделась по сторонам. Вокруг царила картина полного разгрома. Больше всего женщину поразило, что её любимая кружка, из которой она обычно пила чай, оказалась под завязку заполненной окурками. Кроватка Никиты была сломана – кто-то не рассчитал свой рост и массу, втискиваясь в детскую мебель.
Пиво. Сигареты. Пустые бутылки от вермута и портвейна. Остатки еды везде, где только можно…
Молодая женщина была в полном шоке от увиденного. Разбитый магнитофон, который они с мужем покупали в ГУМе полгода назад, вызвал у Ларисы неистовое желание выдрать все волосы на голове Юли.
— Это как понимать? Кому вообще пришло в голову ложиться в детскую кроватку? — когда Лариса показала, в каком состоянии оказалась кровать сына, Юля только хмыкнула в ответ:
— Ты вообще странная такая. Тебе плевать, что я толком не ела почти неделю. Вместо этого начинаешь предъявлять мне претензии за кровать? Что еще скажешь?
Лариса уже не помнила, как перешла на крик и начала доступным для понимания нахалки языком объяснять, в чем та была неправа. Юля, слушая, то краснела, то бледнела. Она никак не ожидала, что всегда спокойная и терпеливая Лариса способна высказываться в такой форме…
Анатолий, придя вечером домой, обнаружил, что Юля и Лариса, надувшись, вместе делают уборку. При виде брата девушка вскочила и подбежала к нему. В глазах Юли стояли слезы, когда она прижалась к Толе:
— Знаешь, что она со мной сделала? Заставила вылизать всю квартиру, которую годами не может как следует убрать. Я вам что, рабыня Изаура, что ли?
— Изаура хоть толпу парней к себе не водила, в отличие от некоторых. И не разводила дома свинарник, если ты забыла, — тут же ответила Лариса. Юля сделала страдальческое лицо:
— Видишь, как твоя жена со мной обращается? Дома целыми днями сидит, ничего не делает. Зато претензий ко мне больше всех.
Толя не на шутку взбесился, услышав жалобы сестры на Ларису. Наорал на супругу так, что довел до слез.
Видя, как Лариса пьет на кухне валерианку, Юля не могла сдержать довольной улыбки:
— Да ты вообще должна передо мной на задних лапках прыгать. Иначе я вас разведу.
На следующий день заявилась свекровь собственной персоной. Пришла поучить нерадивую невестку уму-разуму.
—тТы кто такая, чтобы повышать голос на мою доченьку? Да я тебя за такое разжую и выплюну! Тоже мне, нашлась тут москвичка! Кем бы ты была, если бы я не дала вам денег на квартиру?
Лариса, когда муж и его мать с сестрой принялись нападать на неё, решила, что с неё достаточно. Она приложила немало усилий, чтобы стать членом их семьи, но поняла, что все эти годы лишь тешила себя иллюзиями. Толе было просто удобно с ней жить, потому что она была спокойная и покладистая, не требовала для себя чего-то особенного.
Когда женщина вышла с чемоданом в руках, то поймала на себе удовлетворенный взгляд Марии Петровны.
— Если уйдешь сейчас, назад не вернешься. Толя быстро найдет тебе замену, подумай над этим.
— Пусть находит, желаю ему счастья, — усмехнулась Лариса.
Через три месяца Лариса получила на руки свидетельство о расторжении брака. Квартиру было решено продать и поделить деньги пополам, чтобы никому не было обидно. Лариса перебралась из Москвы в родной город, где нашла себе работу и сняла комнату на первое время. На свою долю купила двушку без ремонта, но в течение года и эта проблема была решена.
Толя после развода женился ещё не раз. Он купил комнату в коммуналке, несколько раз пробовал пожить в браке. Только ни одна из его пассий не смогла выдержать жесткой критики и провокаций со стороны Юлии, которая к концу пятого курса с кем только ни крутила романы, всё надеясь вытянуть счастливый билет в богемную московскую жизнь.
В итоге девушка поверила сладким речам одного араба, который представился ей наследным принцем королевства в Персидском заливе. Юля вышла замуж за человека, оказавшегося тираном и манипулятором, к тому же без гроша за душой. И очень скоро, очутившись на его родине, поняла только одно – стать счастливой с таким мужем ей точно не грозит.
— Теперь я – рабыня Изаура, — рыдала она, вспоминая, как обращалась с невесткой, вселившись в ее квартиру.
