Анна с пакетом продуктов медленно поднималась по лестнице на третий этаж и считала ступеньки. Вот так же они считали с сыном, когда шли из садика. Никита старательно повторял за ней, а через пару месяцев уже бойко считал сам. «Как быстро он вырос. Господи, только бы вернулся, только бы был жив…» — в который раз повторила она, как мантру.
Этажом выше хлопнула дверь, на лестнице зазвучала дробь торопливых шагов. Анна остановилась на площадке между вторым и третьим этажами, отошла в сторону.
— Здравствуйте, — весело поздоровалась с ней соседская четырнадцатилетняя Настя.
— Настя, стой! Шапку забыла! — крикнула ей сверху мать.
Девочка нехотя вернулась на площадку.
— Тепло же. Надоела со своей шапкой, — проворчала она тихо.
Мать сбежала вниз, сунула дочери вязаную шапку.
— Вечером холодно будет. Не задерживайся, слышишь? Чтобы после танцев сразу домой.
— Ладно. – Девочка взяла шапку и побежала вниз.
— Не ладно, а шапку надень, — крикнула ей вслед мать.
— Здравствуй, Анна. С работы? Вот, паршивка, так и норовит уйти без шапки, а потом носом будет хлюпать, — пожаловалась соседка.
Они вместе стали подниматься по лестнице. Анна вернулась к счёту ступеней, но соседка перебила её.
— Как сын? Звонит?
— Нет, — вздохнула Анна.
— Да, растишь детей, растишь, потом вырастут, уйдут, а мы переживай, жди их. А что нам ещё остаётся? За сына страшно, а за дочь ещё страшнее. Убежит и думай, где она, с кем? А у неё одни танцы на уме.
Анна остановилась у своей квартиры. Пока доставала из кармана пальто ключи, соседка скрылась за своей дверью. Анна вошла в прихожую и привычно бросила взгляд на вешалку. Каждый день с замиранием сердца надеялась, что Никита вернётся. На вешалке болталась одна её демисезонная куртка.
Она поставила пакет на тумбу для обуви и стала раздеваться. Раньше Никита бежал её встречать, тут же выкладывая новости.
— Подожди, дай раздеться, — устало просила она его. – Не трогай пакет, тяжёлый.
Потом он стал старше, и она уже сама звала его, когда приходила после работы домой, просила отнести пакет на кухню, попутно спрашивая, как дела в школе.
— Всё хорошо, — отмахивался он, относил пакет на кухню и тут же уходил в свою комнату.
Потом окончил школу, поступил в институт. Возвращаясь после работы, Анна теперь редко заставала сына дома. Все реже делился он с ней своими новостями.
«Может, кота завести? Будет встречать, не так тяжело возвращаться домой…» — вздохнула Анна. Каждый раз думала так, приходя с работы, и тут же забыла об этом. Наспех перекусывала и садилась перед телевизором смотреть новости.
Она с надеждой вглядывалась в мужчин в одинаковом семицветном обмундировании. Лица у всех наполовину закрыты. Глаза разные, но взгляд у всех одинаковый – усталый, спокойный, но с надеждой устремлён к в камеру. Родные узнают, увидят, что живой. Один из них мог оказаться её сыном. Анна верила, что сразу узнает его…
Четыре месяца назад
— Никита, ты дома? – крикнула она, войдя в квартиру.
— Дома. – Никита медленно вышел из своей комнаты.
— Ты чего так рано? – Анна с пакетом прошла на кухню, Никита поплёлся следом. — Голодный? – Она поставила пакет на стул, стала доставать из продукты и рассовывать в холодильник и по шкафам. Никита сел за стол напротив.
— Ты чего молчишь? Случилось что? – Анна застыла с пачкой творога в руке.
— Здоров как бык. Всё нормально, мам.
Но Анне не понравился озабоченный вид сына. Она положила пачку творога в холодильник, сложила опустевший пакет и убрала его в шкаф.
— На завтрак сырники сделаю, — говоря, она пристально всматривалась в сына.
— Сядь. – Он кивнул на стул, с которого она только что убрала пакет. Анна подчинилась, но сердце тут же охватила тревога.
— Ты меня пугаешь. Да что стряслось-то? Жениться собрался?
— Мам, я на СВО ухожу.
— К-как? – сказала, словно споткнулась. – Так сразу? Ты же в армии не служил…
— Не сразу. Просто не говорил. Сначала пройду обучение, а потом…
— Нет, — Анна замотала головой. — Ты только окончил институт, нашёл перспективную работу… А я? Ты обо мне подумал? У меня кроме тебя… Ты не можешь так поступить со мной. Почему? Что случилось?
— Война случилась, мам. Я не могу оставаться в стороне. Я здоровый сильный мужик, образование подходит.
— Ты не мужик, ты мальчик. Тебе всего двадцать три…
Она натолкнулась на твёрдый взгляд сына и замолчала. В глазах задрожали набежавшие слёзы, лицо сына расплылось. Анна сморгнула.
— Когда? – крупные слезинки побежали по щекам.
— Завтра. Мам, прости, но я не могу отсиживаться, когда другие…
Она вскочила со стула, подошла, прижала к себе сына.
— Не пущу…
— Мам, я так решил. – Никита с усилием оторвал от себя её руки.
Потом кое-как успокоилась. Они долго сидели, разговаривали. Никита пытался объяснить свой поступок.
— Я однажды спросил тебя, где мой папа, помнишь?
— Тебе тогда лет пять было, — откликнулась Анна.
— И что ты мне сказала, помнишь?
Анна замотала головой.
— Ты сказала, что мой отец был военными, героем, что он погиб в какой-то операции.
Конечно, она помнила. А что она могла ему сказать? Что влюбилась, голову потеряла. А когда сказала о своей беременности будущему отцу, тот испугался, стал уговаривать сделать аборт. Студенты, ещё учиться два года…
Она понимала, что он прав, но тянула, не могла решиться. А потом сказала матери. Та покричала, поплакала, но аборт сделать не дала. За это Анна была ей благодарна. Но это уже потом.
Сергей сказал, что раз она решила всё сама, то пусть сама и живёт, как хочет. Он не готов жениться, не готов стать отцом. В общем, они расстались. Она родила и взяла академический отпуск. Мама работала, сына не с кем было оставить.
Сколько слёз, боли было пережито в те месяцы. Как было трудно. Она ждала, надеялась, что Сергей однажды придёт, попросит прощения и останется с ней. Были ссоры с мамой, взаимные упрёки, всё было. А потом как-то всё наладилось, утряслось.
Что она могла сказать ему, когда он подрос и спросил про отца? Что его отец оказался трусом? Что бросил их, ни разу не пришёл посмотреть на сына? Просто исчез из их жизни? Не могла она так ему сказать. Вот и придумала сказку про отца-героя, чтобы Никите не было обидно и стыдно перед другими мальчишками.
Думала, вырастет, сам догадается или она скажет ему правду. Но сын поверил в эту сказку, в школе писал сочинения об отце. Подробностей придумывать не пришлось. Военная операция — тайна.
Разве она могла предположить тогда, что начнётся СВО? Всем казалось, что после последней страшной и кровопролитной войны никогда ничего подобного уже и быть не может.
Тогда, когда до ночи сидели с ним перед его отъездом, Никита не говорил высоких фраз, что хочет быть как отец. Он спросил:
— Это правда? Про отца?
Она испуганно замерла. В тот момент нельзя было сказать правду, не смогла.
— Да, — ответила Анна тогда. – Ты можешь гордиться своим отцом.
И он, как ей показалось, выдохнул с облегчением.
Она отпустила его. От него долго не было никаких вестей. Потом позвонил, коротко сказал, что едет ТУДА, что любит и обязательно вернётся. И потянулись дни ожидания.
Если бы знать, она придумала бы, что отец Никиты был полицейским, оперативником, погибшим при задержании преступника. Или ещё кем. Ей просто хотелось, чтобы Никита не чувствовал себя обделённым. Про Сергея она вспоминала с сожалением. Живёт где-то, женился, обзавёлся детьми. И не знает, что сын гордится им.
Когда Никита пошёл в садик, Анна устроилась на работу. Коллектив был преимущественно женским. Женщины, как известно, любят посплетничать, поделиться за чаем радостями и печалями.
Как-то после 8 Марта они сидели и рассказывали, как отметили праздник, что подарили мужья. Кто-то хвастал подарками и цветами, кто-то ругал своего непутёвого мужа, что купил веточку мимозы и напился.
Все знали, что у Анны нет мужа. Она про себя не рассказывала ничего. А если и говорила, то только про сына. Тогда её глаза загорались любовью и гордостью.
Ей тогда так обидно было, что нет мужа, что нечего о нём сказать. Как-то само собой получилось, и она рассказала сказку про отца Никиты, которую потом легко повторила и сыну. На короткое время она и сама поверила в неё. Так было легче, чем признаться, что полюбила труса, что ошиблась, облекла себя на одиночество, не дала сыну самого главного – отца и полную семью.
Пусть верит, что у него был хороший отец.
***
Шли дни за днями, недели за неделями. Однажды Никита позвонил и сказал, что всё хорошо, что скоро приедет.
— Когда? – только и смогла от радости спросить Анна.
— Скоро, мам.
Главное, что живой, приедет скоро, а остальное узнает потом.
Она намыла квартиру к его приезду, накупила продуктов. Но всё равно звонок в дверь застал её врасплох. Открыла и не узнала сына. Её сын, мальчик, Никита изменился, повзрослел. Она кинулась к нему, обняла. Кто-то стоял за его спиной, но она не видела. Слезы застилали глаза.
С трудом отстранилась, вытерла слёзы, разглядывая сына. И тут увидела костыль.
— Ты ранен? – ужаснулась она.
— Ничего страшного. Скоро заживёт. Мам, познакомься, это Сергей, мы вместе служили.
Она посмотрела на мужчину, переминавшегося в дверях. И тут только до неё дошло — Сергей. Узнавание сменилось паникой.
— Здравствуйте, — сказал Сергей.
Анна сразу поняла, что он не удивился, знал, куда идёт. В ней проснулась обида. Как он посмел после стольких лет прийти сюда?
— Он спас меня, тащил на себе два километра. Мы вместе лежали в госпитале… — Слова сына не сразу доходили до Анны. «Спас? Вынес?» Одно только поняла, что Никита не знает, что это его отец.
Она накормила их, приготовила каждому полотенце и смену одежду. Они были одного роста. А в гардеробе сына много просторных футболок и штанов. Первым в душ пошёл Никита.
Анна ушла на кухню мыть посуду.
— Ты прости меня. Я столько раз корил себя, что так поступил с тобой, — услышала она за спиной.
— Когда узнал? – холодно спросила, не оборачиваясь.
— В госпитале. Он показал твою фотографию, рассказал про тебя, про вас. Никита отличный парень. Я не сказал ему, кто я. Стыдно было признаться. Когда он предложил поехать с ним, я хотел отказаться. А потом подумал, может, так будет лучше. У меня никого нет. С женой развелся ещё до СВО. С дочерью не даёт видеться, говорит, что у неё должен быть один отец. Она вышла замуж. Терять мне было нечего. Когда закрутилось всё, я сразу пошёл добровольцем…
Она слушала и думала, что в другой ситуации выгнала бы его. Но он спас её сына, их сына.
— Я хотел узнать, почему сказала ему, что я военный, герой?
— А ты предпочёл бы, чтобы Никита узнал, что отец его трус? Что бросил его, когда он ещё не родился?
— Я молодой, глупый был, растерялся, испугался, — начал защищаться Сергей.
— Какие знакомые слова. Ничего не изменилось, – усмехнулась Анна.
Из ванной вышел Никита, и они замолчали.
— Мама, как же я соскучился, — он прижался к ней, когда Сергей ушел в душ.
— С тобой, правда, всё нормально? Надеюсь, ты не вернёшься туда? – спросила Анна.
— Пока нет, а там видно будет. Нужно сначала подлечиться.
Никита хромал, припадая на одну ногу.
— Никита….
— Мам, ну чего ты плачешь? Я же вернулся.
Она уложила спать Сергея в комнате сына. На следующий день он уехал в госпиталь. Сергей без дела слонялся по квартире. Анна готовила обед.
— А ты куда? – спросила она, увидев Сергея в одежде.
— Поеду к тётке, навещу могилу родителей. Да и стеснять вас не хочется. Я всё понимаю. Твою обиду понимаю.
— А потом? – спросила Анна.
— Вернусь туда, откуда пришёл. Мне здесь нечего делать.
— Ты понимаешь, что Никита последует за тобой? Тебе не жалко сына? У тебя какая-никакая, но есть дочь, а у меня никого нет. Никого, кроме него. Я так и знала, что когда-нибудь ты явишься и заберешь его у меня, — начала Анна.
Обида требовала выхода.
— Я не…
— Он хоть и взрослый, и воевал, но ещё нуждается в отце. Не знаю, может, на генном уровне узнал тебя. И ты прекрасно понимаешь это, иначе не приехал бы с ним. Потянешь его за собой? На смерть? Самому терять нечего, а на других наплевать? Даже на собственного сына? Зачем ты появился в нашей жизни?
— Прости. Ты права. Я не имею права тянуть его за собой. Но он взрослый. Если захочет, ты не удержишь его. Я пойду, пока Никита не вернулся.
Анна смотрела в окно, как Сергей шёл через двор. У подъезда остановилось такси, из него вышел Никита. Слава богу, они не встретились.
Но когда Никита узнал, что Сергей уехал, тут же накинулся на Анну.
— Мам, как ты могла его отпустить? У него никого нет, никакой тётки.
Она что-то говорила в своё оправдание. Никита поехал на вокзал. Анна кусала губы и все смотрела в окно, гадая, вернутся вместе или Никита один. Она не могла сказать, чего ей хочется больше. Хоть Сергей спас сына, обида не него не прошла.
Уже начало темнеть, когда она увидела их. Узнала сына по хромоте. Сердце радостно забилось в груди. А дальше-то что? Как будет, так пусть и будет. Им нужно поговорить. Анна думала не о себе, не о своих обидах и чувствах, а о Никите. Может, пусть узнает правду? Он взрослый, сам решит, как относиться к этой самой правде. Лишь бы скорее всё это закончилось.
Но на сердце стало спокойнее. Анна стала разогревать ужин…
«Помнишь, ты говорил мне, что когда ты не знаешь своего отца, он может быть кем угодно – пиратом, космонавтом, изобретателем взбитых сливок… Но кем-то он быть не может. Обычным папой. Тем, который учит сына кататься на велосипеде и играть в бейсбол»
Сериал «Касл»
«Каждый отец должен помнить, что однажды его сын последует его примеру, а не его совету»
Чарльз Кеттеринг
