Коляска стояла в коридоре, детский шкаф загромождал половину комнаты, а из-за детской кроватки свекрови пришлось протискиваться в комнатушку боком.
— Какой кошмар, какая духота, — прицелившись пятой точкой в диван и удачно сев в него, заявила свекровь. И принялась обмахиваться газеткой.
— Как вы живёте тут? — громко возмутилась она, — здесь невозможно развернуться! Даша, ты понимаешь, что на этих восемнадцати метрах вам, семье из трех человек, не удастся разместиться с комфортом. А мы с мужем только что достроили дом!
В комнату втиснулся Игорь, с двумя чашками чая в руках, он подал матери одну чашку, сам уселся со второй на стул, стоящий у окна.
Глаза его радостно горели:
— Да, Дашка, дом у родителей — огромный. Два этажа. Двести квадратных метров. Даже эхо слышно!
Даша понимала, что жить в этой комнатушке тесно. И будет ещё сложнее, но даже этот аргумент не казался ей достаточно веским, чтобы пойти на следующий опрометчивый шаг.
— Мать с отцом обещали отдать нам целый этаж! — продолжал манить перспективами Игорь. — Долго не раздумывай, Даш. Родители же специально строили коттедж, чтобы мы переехали жить к ним. Мы займём второй этаж, а они будут жить на первом. Никто никому мешать не будет. Будем видеться с ними пару раз в день.
— Ты сам в это веришь? — хмыкнула Дарья, — когда свекровь ушла. — Ты забыл уточнить, что туалет, и кухня в доме свекров располагается на первом этаже, так что «жить как соседи» точно не выйдет. К этому стоило прибавить совместный двор, за которым нужно ухаживать.
— Ну… Мы попробуем держаться отдельно.
Дарья покачала головой. Будь её воля, она бы предпочла другое решение. Но его не было.
Проблемы начались почти сразу.
— Это отличное решение! — радостно заявила Людмила Николаевна, когда они сообщили ей о переезде. — Дашенька, тебе будет гораздо легче, я всегда смогу помочь с Артёмкой!
Дарья кивнула с натянутой улыбкой. Свекровь и так всегда навязывала своё мнение, а теперь получит ещё больше власти. Они же никуда не денутся. Дарья будто уже видела эту мысль во взгляде Людмилы Николаевны.
— Конечно, мам, спасибо, — быстро вставил Игорь, не заметив, как напряглась жена. — Нам это очень поможет.
— Ну, раз переезжаете к нам, то вы должны знать, — вмешался Пётр Алексеевич, скрестив руки на груди. — У нас порядок, и мы его соблюдаем.
Личная жизнь Дарьи и Игоря на этом закончилась.
— Даша, ну как же так? — упрекнула Людмила Николаевна. — Ты опять его не так одела. У него же мигом продует уши! А потом отиты, менингиты… Никуда не уходите, я принесу кофточку и шапочку.
Дарья вцепилась в ручку коляски, закусив нижнюю губу, чтобы не сорваться.
— Людмила Николаевна, на улице плюс двадцать пять. Как продует? Да он быстрее вспотеет в той шерстяной кофте и простудится!
— Ой, Дашенька, что ты понимаешь? — вздохнула свекровь. — Я двоих детей вырастила! А вы… У вас там на форумах понапишут, а вы и верите.
Спорить было бесполезно. Любые аргументы отвергались Людмилой как недостаточно авторитетные. У неё-то «жизненный опыт».
Дарья уже забыла о том, что такое личное пространство.
Людмила Николаевна стала её тенью. Она хлопотала, суетилась и бесконечно вмешивалась в процесс кормления, укладывания и даже пеленания внука. Любое решение Дарьи подвергалось сомнению: смесь разводила не так, памперсы выбирала слишком тонкие, купала сына неправильно.
— Ты зачем спишь с ним в одной кровати? Задавишь ребёнка во сне, потом будешь голосить!
С этими словами свекровь разбудила Дарью, тряся за плечо. Невестка лишь устало вздохнула и попыталась отмахнуться. Она падала от усталости и едва выкраивала время на сон. Прямо сейчас она могла бы поспать ещё минимум полчаса, но Артём заворочался, услышав ворчание бабушки.
Кажется, отдых ей не светит.
— Когда я чувствую рядом его дыхание, то мне спится намного спокойнее, — хрипло пробормотала Дарья.
— Это безответственно, — отрезала свекровь. — Вот в моей молодости такого не было, детей клали отдельно. И отучать потом не приходилось!
Дарья шумно выдохнула. Жизнь в этом доме превратилась в борьбу. Отстаивать приходилось всё, даже выбор марки детского творожка и право использовать крем для рук.
Свёкр был ещё хуже.
Пётр Алексеевич, бывший прапорщик, жил по жёсткому распорядку, который теперь навязывал всей семье. Видимо, ему казалось, что без его указаний в доме всё развалится.
— Ты опять поставила коляску возле двери?! Бардак! Сегодня там коляска, а завтра — завалы из хлама! Теперь понятно, почему вам места не хватало.
Дарья вяло кивнула и пошла поднимать коляску на второй этаж.
— Простите, Пётр Алексеевич, — пробормотала она.
— Молодец, учишься.
Дарье в тот момент хотелось выть на луну. Тащить коляску наверх было непросто и даже небезопасно, но свёкру было плевать. Главное — порядок.
Единственным спасением стали долгие прогулки. Дарья старалась проводить на улице как можно больше времени, уходила с сыном в парк, к подругам, к своей матери. Каждый раз, когда она выходила за порог, с плеч будто спадал невидимый груз.
Но даже за это её упрекали.
— Что это ты постоянно пропадаешь? — хмурилась свекровь. — Домой возвращайся, хозяйством занимайся, а не шляйся!
Дарья не знала, сколько ещё выдержит. Как только появилась возможность выйти на работу, женщина сразу воспользовалась шансом. Она была готова бежать куда угодно, лишь бы пореже видеть свёкров.
Но это не помогло.
— Людмила Николаевна, что вы здесь делаете?! — Дарья замерла на месте, когда столкнулась со свекровью у входа в офис.
Та держала внука за руку. На его голове красовался плотный платок, накрытый сверху капюшоном. Щёки мальчика краснели, лоб блестел от пота. Под раздутым пуховиком явно были ещё несколько слоёв одежды.
На улице было плюс пятнадцать. Солнечно. Даже ветра нет.
— Мы тебя проведать пришли! — «обрадовала» невестку свекровь.
Дарья остолбенела. Артём судорожно хватал воздух ртом, словно выброшенная на берег рыба. Казалось, он вот-вот задохнётся от жары.
— Проведать?! Зачем?!
— Ну, ты же всё время на работе, а Артёмка без мамы скучает. Вот я и решила сделать ему приятное.
Дарья начала развязывать платок и расстёгивать куртку, чувствуя, что сына можно выжимать.
— Людмила Николаевна, да он же вспотел весь! Быстро ко мне в кабинет!
Под пуховиком оказался свитер, а под ним обнаружились кофта, футболка и майка. Свекрови явно следовало попробовать себя в роли упаковщицы.
— Всё вам, молодым, не так! — причитала она. — Раньше детей так все одевали. И ничего!
— Вы хоть понимаете, что он мог заболеть или получить тепловой удар?
— Ой, да глупости, — беспечно отмахнулась свекровь. — Это всё ваша мода — голыми ходить.
К счастью, тогда всё обошлось. Казалось, это пик абсурда, падать ещё ниже уже некуда. Но вскоре со дна постучали.
Через неделю резко похолодало. Дарья вернулась домой чуть раньше обычного, и во дворе её встретило невероятное зрелище.
Пётр Алексеевич, стоял в тёплом пальто, а рядом, возле песочницы, сидел Артём. В шортах и футболке.
Дарью словно током ударило.
— Вы что творите?! — закричала она, подбегая к сыну.
Свёкр спокойно потянулся. Кажется, он не понимал, в чём здесь проблема.
— Закаляю пацана, — ответил он. — Настоящий мужик не должен бояться холода. Потом спасибо скажешь, когда в школе будут болеть все, кроме Тёмки.
Дарья в ужасе схватила сына. Его руки были ледяными.
— Вы совсем рехнулись? На улице ветер, ему холодно!
— Да брось. Раньше в армии в мороз бегали, а тут даже не минус!
Дарью затрясло от гнева. Свёкры будто ставили эксперименты над её ребёнком, проверяя его на прочность.
— Всё, хватит! Я больше не могу!
Женщина поняла, что оставаться здесь больше нельзя. Это буквально опасно.
Дарья сидела в спальне, закутавшись вместе с сыном в плед, и слушала гудки в трубке. Руки дрожали, сердце жгло от обиды и страха. Когда мама ответила, Дарья не выдержала: слёзы покатились по щекам.
— Мама, я не могу больше!
— Дашенька, что случилось? — голос Ольги был тревожным, но ласковым.
Дарья закусила губу, стараясь не всхлипывать.
— Они… Они с ума меня сведут! Свекровь таскает ребёнка в десяти кофтах, свёкр раздевает его до трусов! Они тянут его в разные стороны, а мне уже не хватает сил с ними бодаться!
Ольга тяжело вздохнула. Всё было очевидно, но сказать легче, чем сделать.
— Дашенька, ты же сама всё понимаешь. Не можете ужиться — уезжайте. Любой ценой. Хоть в съёмную маленькую квартиру, хоть в ипотеку, хоть ко мне, но бегите оттуда.
Дарья опустила голову и приобняла Артёма. Она бы давно переехала к матери, но та жила в другом конце города, а у мужа была здесь работа.
— А Игорь?..
— Он тебя любит, — тихо, но уверенно сказала Ольга. — Если увидит, что ты больше не можешь, он примет правильное решение. А если нет… Ну, значит, всё равно однажды вы напоролись бы на конфликт интересов.
Дарья решилась поговорить с мужем. Когда он пришёл с работы, уставший, с тёмными кругами под глазами, она подошла и крепко его обняла. Женщина очень боялась услышать его мнение. Боялась, что они не найдут выход.
— Даш, что случилось? — сразу забеспокоился муж.
— Я не могу здесь больше жить, — почти прошептала она, ощущая, как снова подступают слёзы. — Я устала от постоянного давления, от того, что мне не дают быть матерью. Мы так и будем жить чужой жизнью, пока не произойдёт трагедия?
Игорь молчал, обдумывая её слова. Он и сам видел: ситуация плачевная. Хоть он и привык к причудам матери и отца, даже ему приходилось нелегко.
— Нам некуда уезжать, Даш.
Эти слова прозвучали как приговор.
— Значит, будем искать, — твёрдо сказала она. — Что-нибудь придумаем. Выбросим к чёрту эту детскую кроватку. Найдём квартиру с раскладушкой. К маме моей переедем. Я так не могу. Либо мы уедем все вместе, либо я одна с сыном.
Муж пристально посмотрел на неё, будто пытаясь понять, серьёзно ли она настроена. В его взгляде мелькнули страх и обида.
— Хорошо, — наконец согласился он.
Переезд, конечно, сопровождался спектаклем. Людмила Николаевна кричала, размахивая руками, а Пётр Алексеевич ворчал. Но Дарья не слушала. Мыслями она уже была в новой квартире. Женщина складывала вещи, собирала игрушки сына, а на душе было необычайно легко.
— Ах, значит, вот так, да?! — возмущённо кричала свекровь, наворачивая круги. — Столько для вас сделали, а вы… просто берёте и уходите!
Дарья даже не отвечала. Она вообще не собиралась больше общаться со свёкрами. Разве что по праздникам. Артём мирно спал в своей коляске, а Игорь носил чемоданы.
Пётр Алексеевич недовольно хмыкнул.
— Наконец-то в доме будет порядок, — сказал он с тихой обидой в голосе.
Дарья усмехнулась: каждый получил то, чего хотел. Теперь у них порядок, а у неё — спокойствие и право на личную жизнь без тотального контроля.
