— Надь, ну серьезно, что тебе мешает подыскать какую-нибудь подработку? — Дима, развалившись на диване, вглядывался в экран телевизора.
— Дим, я и так бегаю целыми днями туда-сюда: готовка, стирка, уборка, плюс мой интернет-магазин приносит хоть что-то… — Надя стояла в прихожей с сумкой в руках. Голос у неё был спокойный, но в глазах блестела обида.
— Какие там «целые дни»? — усмехнулся он. — Ты же дома. Посидела за ноутбуком да разогрела суп — и всё. Небось не устаёшь вообще!
— Ты думаешь, я специально ничего не делаю? — вскинулась Надя, стукнув сумкой о пол. — Думаешь, мне не хочется, чтобы у нас денег побольше было?
— Так займись чем-нибудь дельным, — пожал плечами Дима. — А то получается, что все эти «домашние дела» — чистая ерунда. Я, если что, легко со всём управлюсь.
— Легко? — Надя горько усмехнулась. — Ха! А неделю так протянешь? С работой, готовкой, покупками, уборкой и всем остальным?
— Да без проблем, — отмахнулся он. — Хоть месяц! Мне несложно, просто не хочу себя лишний раз загружать. Но если вдруг приспичит — справлюсь в два счёта.
— Ладно, герой, — Надя подняла сумку. — Завтра еду к маме. Как раз на неделю. Сам и посмотришь, как это «легко». А я хоть отдохну от твоих упрёков.
— Надь, не кипятись, — у Димы в голосе послышалось легкое беспокойство, но он старался выглядеть равнодушным. — Всё же нормально, ничего сложного не будет.
— Ну посмотрим, как запоёшь через неделю, когда я вернусь. — Надя решительно вздохнула, повернулась и направилась к входной двери. — Надеюсь, хоть квартиру не спалишь.
— Обижаешь, — усмехнулся муж, почесав затылок. — Может, у нас наконец будет идеальная чистота, и без твоих ворчаний.
Надя усмехнулась и вышла, не оглядываясь.
Надя устроилась в вагоне и набрала мамин номер.
— Мамуля, я в поезде. Завтра с утра буду у тебя, — сказала она, чуть скривив губы от обиды, которую всё ещё чувствовала после разговора с мужем.
— Доча, я ж давно тебя жду. Что случилось-то? — голос у мамы был мягкий, заботливый.
— Да ничего особенного, — Надя сделала паузу. — Просто Дима в последнее время твердит, что я мало зарабатываю и дома по сути «отдыхаю». Вот я ему и предложила на практике проверить, как оно. На неделю сбегу к тебе, отдохну и морально, и физически, а он пусть попробует на себе, каково это.
— Ох, Надюша, — вздохнула Татьяна Витальевна. — Ладно, приезжай. Будем вместе вареники лепить, а заодно и подумаем, как вам дальше быть.
— Хорошо, мам. Спасибо. — Надя улыбнулась в трубку, но внутри чувствовала, как нарастает тяжесть от осознания, что её муж, которого она любит, просто не ценит всё, что она для него делает.
Поезд тронулся, и Надя расслабилась, предвкушая неделю отдыха у мамы. Мысль о том, как Дима один разбирается со всем хозяйством, чуть успокаивала — пусть хоть поймёт, что бытовая рутина по степени сложности куда серьёзнее, чем он думает. Но всё равно было горько, что самый близкий человек не видит и не ценит её работу.
***
На второй день пребывания у мамы Наде позвонила подруга Лена, которая знала о её проблемах.
— Ну что, как там твой муж-«герой»? — чуть насмешливо спросила Лена.
— Не знаю, — ответила Надя. — Он вчера только раз отписался, что всё в порядке. Говорит, «всё под контролем».
— Под контролем, ага, — захихикала Лена. — Что ж, время покажет. Кстати, ты сама как?
— Да нормально. С мамой сижу, смотрим сериалы. Гуляем. Я, конечно, немного переживаю, но раз уж мы сошлись на этой недельной «проверке», пусть он сам разбирается.
— Ну и правильно, — одобрила Лена. — В конце концов, муж должен понять, что ты не просто так целыми днями крутишься.
— Спасибо, Лен. Надеюсь, он там не зарос грязной посудой. — Надя вздохнула. — Хотя, если честно, я уж жду-не дождусь, чтобы вернуться и увидеть его реакцию.
Они посмеялись, после чего Надя положила телефон, чувствуя себя чуточку легче.
***
На четвёртый день из командировки приехал Надин папа Виктор Михайлович. Услышав, что произошло у дочери, он решил поговорить с ней по душам.
— Надя, девочка моя, вы ведь оба взрослые люди. — Он сел напротив неё за кухонный стол. — Почему Дима вдруг решил, что ты лентяйка?
— Да я и сама не знаю, пап, — Надя пожала плечами. — Может, у него на работе стресс, может, зависть, что у других жен якобы больше доход. Но смешно же: какие там «другие жёны»? Не у всех женщины по карьерной лестнице скачут. А он меня упрекает в том, что не приношу кучу денег, и ещё вдобавок называет домашнюю работу ерундой.
— Дома ничего не ерунда. — Виктор Михайлович откусил кусочек пирожка и посмотрел на дочь. — Я-то знаю, что такое вести хозяйство, хотя нас с тобой мама всегда выручала.
— Вот именно, — Надя кивнула. — А ему кажется, что раз я не кручусь с утра до ночи в офисе, значит, сижу «без дела». Я сама жду, когда эта неделя кончится и он поймёт, насколько всё не так просто.
— Ладно, давай не будем портить тебе отдых, — смягчил голос отец. — Но запомни: если не решите это всё словами, проблема может вернуться. Непременно нужно поговорить, когда вернёшься.
— Обязательно, пап.
***
Время пролетело незаметно, и в субботу вечером Надя уже стояла перед дверью своей квартиры. Она, честно говоря, готовилась увидеть сковородки и кастрюли на плите, в раковине гору посуды и лицо мужа, уставшего от хаоса. Но, войдя, она остолбенела: полы сверкали чистотой, кухня сияла, как после генеральной уборки, а на плите стоял противень с запечёнными овощами. Даже комнатные цветы выглядели ухоженными, будто их заботливо поливали день за днём. И никакой неразберихи.
В гостиной сидел Дима с лёгкой улыбкой. На нём была выглаженная рубашка, а волосы аккуратно подстрижены.
— Привет, Надь, — сказал он, вставая. — Ну что, вернулась? Как мама?
— Привет, — у Нади челюсть чуть не отвисла от удивления. — У мамы всё хорошо. Ты… ты тут один это всё…?
— Конечно, — спокойно кивнул Дима. — Я ж тебе говорил: домашние дела — фигня. У нас же нет детей, да и кормить особо некого, кроме себя. Взялся — и сделал. Пол помыл, вещи постирал, еду приготовил. Ничего сложного.
— Постой, постой… — Надя внимательно оглядела квартиру. Заглянула на кухню: мусорное ведро пустое, его явно выносили вовремя. В раковине — ни одной тарелки. На столе свежая скатерть. — Как тебе только времени хватило на всё это, если ты ещё и работаешь с девяти до шести?
— Надь, — Дима пожал плечами и с ухмылкой протянул: — Умеешь планировать — всё успеешь. Утром встал, приготовил завтрак, после работы убрался, что там… Я же говорил: делов-то.
Надя молча повесила свою куртку на вешалку, поставила чемодан в угол и задумалась. С одной стороны, она радовалась, что её муж оказался таким способным. С другой — внутри зашевелилось сомнение: неужели всё так «легко», как он утверждал? Может, она действительно преувеличивала сложности?
— Ладно, — вздохнула она, входя на кухню. — В любом случае, молодец. Дом в идеальном состоянии. Аж не верится.
Дима улыбался самодовольно, ходил вокруг жены, почти пританцовывая. Всё выглядело так, будто ему действительно не стоило особого труда навести марафет. Наде стало даже как-то неловко. Она представляла, как дома торчат повсюду недоеденные куски пищи, грязные футболки, а тут — порядок и тишина. Чистота, свежая еда…
— Надь, ты голодная? — спросил он. — Я тут овощи запёк. Хочешь, можем разогреть.
— Ага, давай. Пойду руки помою.
За ужином они разговаривали о всяких мелочах, Дима не уставал повторять, что всё прошло «вообще без проблем». Надя только и кивала, чувствуя себя немного неловко. После ужина она сама взялась помыть посуду, но Дима с довольной миной сказал:
— Куда, куда? Отдыхай! Я уже привык всё сам. Не хочу тебя грузить «ерундой».
— Да ладно… — пробормотала Надя. — Ты совсем меня смущаешь.
— Как это? — он шутливо потрепал её по плечу. — Можешь продолжать отдыхать, ты только приехала. Или по магазинам сходи, у тебя наконец-то есть свободное время.
Надя прыснула от смеха, но смех её был напряжённым. Она поняла, что не знает, радоваться ей или обижаться. С одной стороны, муж доказал, что может быть самостоятельным. С другой — неужели правда всё так легко, и она все эти годы просто раздувала важность своего труда?
***
Вечером Дима лег в кровать первым. Надя задержалась в ванной, чтобы немного «прийти в себя» после пережитого шока. Вернувшись, она погасила свет на прикроватной лампе и села рядом с мужем.
— Дим, можно вопрос? — тихо произнесла она.
— Конечно, — ответил он, перевернувшись на бок.
— Тебе действительно было совсем не сложно вести весь быт самому?
Он посмотрел на неё, приподнял бровь и вдруг рассмеялся. Смех у него был добродушным, но в нём явно угадывалось облегчение.
— Ну, Надь… — начал он, глядя на её удивлённое лицо. — Не знаю, как сказать.
— В смысле «не знаешь»? — она нахмурилась.
Дима потер шею и глубоко вздохнул.
— Ладно, колюсь, — выдал он, и в его голосе появились нотки вины. — Ничего я не успевал. Честно говоря, первые пару дней пытался держаться, рано вставал, что-то варил, потом убегал на работу, вечером возвращался. На вторые сутки понял, что это ад. Ты вроде поел — надо посуду мыть. Хочешь погладить рубашку, а тут выясняется, что вчера ты её и не постирал. Короче, хаос у меня творился дикий.
— Так-так… — Надя сложила руки на груди, глядя на него исподлобья. — И что же дальше?
— А дальше? Дальше я понял, что скоро приедешь ты, и нужно как-то выруливать. Мне было стыдно показать, что всю неделю я ел в основном пиццу из доставки и жил как неряха. Вчера, за день до твоего приезда, я позвонил одной женщине, которая занимается уборкой. Наш общий знакомый, Славка, дал её номер. Она пришла, тут за полдня всё вычистила, разложила по местам, даже постельное бельё сменила. Плюс я попросил её приготовить пару блюд, чтобы в холодильнике не пусто было. Я только закупил продуктов с утра в магазинчике. Вот и вся моя «идеальная неделя».
— Ничего себе, — прошептала Надя. — То есть вся эта «легкотня» — на самом деле ложь?
— Прости меня, Надюш, — проникновенно сказал Дима, потянувшись к её руке. — Я нагородил чепухи. Мне правда было тяжело. Я не понимал, как много времени и сил у тебя уходит на то, чтобы квартиру держать в порядке и готовить нормальную еду. Я вот всего на неделю остался без тебя, так у меня и рубашки вечно мятые, и в квартире беспорядок, да ещё и готовить что-то сложнее макарон я не успевал.
— Значит, получается, ты наконец осознал, что вся эта «ерунда» на самом деле не такая уж и ерунда? — сдвинув брови, переспросила Надя.
— Да, — мягко ответил он. — Прости меня, дурака, за все эти слова о том, что ты мало зарабатываешь. Мне было важно показать тебе, что я «способен», но оказался балбесом. Я и на работе-то толком не мог сосредоточиться, когда знал, что дома всё завалено. Теперь понимаю, как много ты вкладываешь усилий.
Надя закрыла лицо руками. Ей было и смешно, и грустно. Но вместе с тем она почувствовала облегчение: оказывается, она не зря боролась за признание собственного труда и получила его.
— Дим, спасибо, что признался. — Она убрала руки от лица и посмотрела на мужа. — Я уже начала думать, что я правда преувеличиваю и не умею нормально планировать день.
— Нет-нет, — с жаром запротестовал он. — Ты у меня умница. Твой интернет-магазин — это тоже работа, а домашние дела — само собой. Я теперь точно знаю, что всё это отнимает время и силы.
— Ну хорошо, — вздохнула Надя, чувствуя, как тает обида. — В общем, скажем так: неделя не прошла зря. Надеюсь, ты больше не будешь заявлять, что я «ничего не делаю».
— Никогда, — уверенно пообещал он. — И давай я теперь хоть иногда буду откупаться от быта… ну, этой самой приглашённой помощницей. Но только если у тебя нет настроения, а если хочешь управиться сама — всегда пожалуйста. Я уж понял, это не так весело, как кажется.
— Согласна. — Надя улыбнулась и несмело рассмеялась. — И давай договоримся: мы оба будем работать и зарабатывать, но и домашние дела делить более-менее пополам. И если я приношу денег меньше, это не значит, что я бездельничаю.
— Согласен на все сто, — искренне сказал Дима. — Главное, не уезжай больше никуда без предупреждения.
— А ты не провоцируй. — Надя легла рядом и потянула одеяло на себя. — Устала сегодня.
— От чего, интересно? — подмигнул он шутливо.
— Да просто дорога. И вообще, давай поспим. Завтра воскресенье — впервые за неделю мы будем дома вместе. Мне кажется, надо провести его максимально приятно.
— Абсолютно согласен, — кивнул Дима. — А пока ещё раз прости. Надеюсь, ты больше не злишься?
— Уже нет, — улыбнулась она. — Хороших снов.
— Спокойной ночи, Надюш.
Они закрыли глаза, и всю усталость, обиды и недоразумения смыло чувство, что наконец-то они поняли друг друга. Муж называл домашние дела ерундой… пока сам не оказался на месте жены. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.
Надя провела рукой по чистой простыне и от души поблагодарила себя за упрямство — иногда и правда нужно дать человеку прочувствовать, что ежедневный быт не сводится к «разогрел и поел». Дима, уловив её движение, прижался чуть ближе и тихо сказал:
— Всё будет хорошо, Надь.
Она улыбнулась в темноте и ответила:
— Конечно. Теперь я это знаю.
