— Слушай, нам надо поговорить про деньги, — Андрей присел на край кухонного стола.
— М? — Вера подняла глаза от телефона. Она как раз собиралась заказать продукты на неделю.
— У нас с тобой раздельный бюджет. Каждый скидывается по двадцать тысяч на еду. Но я тут посчитал и понял, что это несправедливо.
— В смысле?
— В прямом. Вот смотри — я ем только сырые овощи и сезонные фрукты. Мои расходы от силы тысяч десять в месяц. А ты… — он неопределенно махнул рукой в сторону холодильника. — Ну ты сама видишь.
Вера нахмурилась:
— И что ты предлагаешь?
— Я считаю, ты должна мне доплачивать. Десять тысяч в месяц. Раз ешь на большую сумму.
— Подожди-подожди, — Вера даже отложила телефон. — То есть я правильно понимаю — ты хочешь, чтобы я платила тебе деньги за то, что покупаю себе нормальную еду?
— При чем тут «нормальная еда»? Цифры же видно. Ты тратишь из общего бюджета в два раза больше меня.
— А то, что это был твой выбор — стать сыроедом, мы не учитываем?
— Причем тут мой выбор? Я говорю про справедливость в тратах.
Вера почувствовала, как начинает закипать:
— Значит так. Я сейчас очень спокойно скажу. Мы скидываемся поровну уже не первый год. И это было нормально, пока ты не…
— Пока я не прозрел и не перестал закидывать в себя что ни попадя? — перебил Андрей.
— Я не буду спорить про пользу или вред твоего питания. Но требовать с меня доплату — это за гранью.
— Окей, тогда давай вообще разделим холодильник и будем каждый покупать только себе.
— Прекрасно! — Вера встала из-за стола. — Делим. Только учти — я больше не готовлю для твоих родителей, когда они приходят. И друзей твоих не кормлю. Сам угощай их морковкой. А по праздникам можешь даже с сельдереем стол накрыть.
На пару часов диалог прекратился. Ровно до момента, пока в дверь не позвонил курьер, который привез доставку.
Андрей тут же забежал на кухню.
— Ты реально думаешь, что это нормально? — Вера начала выкладывать продукты из пакетов. — Следить за моими покупками, считать, сколько я съедаю?
— А что такого? Я за справедливость. Вот, смотри — твой чек на четыре тысячи. Это за что?
— За то, что я живой человек и хочу нормально питаться! Не хочу грызть сырой кабачок три раза в день.
Андрей поморщился:
— Опять начинаешь… Я же не говорю тебе становиться сыроедом. Ешь что хочешь. Но платить должна больше.
— Знаешь что? — Вера с грохотом поставила банку на полку. — Я вообще не понимаю, во что превратилась наша жизнь. Ты следишь за каждым моим куском, считаешь чеки. Может, еще камеру в холодильник поставишь?
— А что мне остается? Ты постоянно набиваешь его какими-то…
— Какими-то — что? Нормальными продуктами? Ты раньше тоже их ел, между прочим. И ничего, жив остался.
— Вот именно что остался. А мог бы уже давно загнуться, как папа чуть не…
— Не начинай про отца! — Вера развернулась к мужу. — Ты теперь каждый раз будешь им прикрываться? Я тоже хочу, чтобы ты был здоров. Но это уже не здоровье, это одержимость какая-то.
В кухне повисла тяжелая тишина. Андрей открыл холодильник:
— Знаешь, что я вчера видел? Ты заказала доставку из ресторана. На три тысячи.
— И что?
— А то, что это из нашего общего бюджета на еду!
— Господи, я позвала подругу! Мы сидели, разговаривали. Я что, не имею права?
— Имеешь. Но платить должна сама. Почему я должен спонсировать твои посиделки?
Вера прислонилась к столу:
— Слушай, а когда в прошлом месяце приходили твои друзья с этой вашей беговой тусовки? Я четыре часа готовила. Потому что не всем же твой сельдерей жевать и ботвой закусывать. И что-то ты тогда не считал, сколько это стоит.
— Это другое…
— Да-а-а? – ехидно протянула она. Почему другое? — Вера повысила голос. — Объясни мне, почему, когда я готовлю для твоих друзей — это нормально, а когда я хочу поесть сама — я транжира?
— Знаешь что, — Андрей отошел к окну. — Я все решил. Либо ты доплачиваешь, либо мы вообще все делим. Отдельные полки, отдельные сковородки, отдельные кастрюли.
— Прекрасно! Давай разделим! И готовить я твоим друзьям, гостям и родителям больше не буду. Вообще. Ни на праздники, ни на дни рождения.
— Ну и не надо! Я вообще не понимаю, как можно столько есть. Ты видела себя в зеркало?
Вера замерла с пакетом в руках:
— Что ты сейчас сказал?
— То, что давно хотел сказать. Ты не просто много ешь. Ты…
— Договаривай! — Вера шагнула к мужу. — Ну же, смелее! Скажи, что я толстая! Давай, не стесняйся!
— Я не об этом…
— Нет, именно об этом! — голос Веры дрожал. — Три года ты носишься со своим сыроедением. Три года я выслушиваю, какой ты молодец, как очистился, похудел. А я, значит, только и делаю, что набиваю холодильник!
Андрей надулся:
— А разве нет? Вчера пришла — пакет пельменей. Позавчера — колбаса, сыр. Я молчу про эти твои торты, пирожные…
— Да, представь себе! Я люблю поесть! Люблю вкусную еду! И готовить люблю! И друзей угощать! Что в этом плохого?
— То, что это все стоит денег! Моих в том числе!
Вера швырнула пакет с продуктами на стол:
— Да подавись своими деньгами! Завтра же переведу тебе эти несчастные десять тысяч. И знаешь, за что? За то, что ты превратил еду в какой-то денежный террор! За то, что я теперь боюсь лишний раз что-то купить, потому что ты следишь за каждым чеком!
— Я не слежу, я…
— Нет, следишь! — Вера уже почти кричала. — Ты превратился в какого-то ненормального с этими подсчетами! Я чувствую себя как на допросе каждый раз, когда прихожу из магазина!
— Кстати, — Андрей достал телефон, — раз уж мы начали разговор. Я тут нашел твои чеки из супермаркета за прошлую неделю.
— Ты копался в моей сумке?
— Они на столе лежали. Восемь тысяч за неделю! Это вообще как?
Вера схватилась за голову:
— Господи, ну конечно! Там же продукты для корпоратива были. Я же всегда готовлю на отдел, когда у меня день рождения.
— И почему это должно оплачиваться из нашего общего бюджета?
— Потому что когда твои друзья-марафонцы приходят со своими супер-смузи, я молча готовлю им нормальную еду! И ни слова не говорю про деньги!
— Так, стоп, — Андрей поднял руку. — Мои друзья приходят раз в месяц. А ты такой банкет закатила…
— Потому что я живой человек! Я общаюсь с людьми! А не сижу целыми днями, пересчитывая чеки!
В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла мама Андрея, живущая по соседству, с контейнерами:
— Я вам супчик принесла…
— Забирайте свой суп обратно! — Вера развернулась к свекрови. — У нас тут раздел имущества. Делим холодильник. Ваш сын теперь будет питаться отдельно.
— Что случилось? — свекровь растерянно переводила взгляд с сына на невестку.
— Ничего, мам, — Андрей забрал у нее контейнеры. — Просто твоя невестка считает нормальным проедать половину моей зарплаты.
— Что?! — Вера задохнулась от возмущения. — Я проедаю твою зарплату? Да ты… Да как ты…
В этот момент у Веры зазвонил телефон. На экране высветилось «ЖК Регистратура». Она сбросила звонок, но Андрей успел заметить.
— Это еще что такое? Зачем тебе женская консультация?
— Не твое дело, — Вера спрятала телефон в карман.
— Нет уж, давай рассказывай! Что за консультация?
Свекровь все еще стояла в дверях:
— Может, я пойду?
— Стой, мам. Пусть расскажет, что скрывает.
— Ничего я не скрываю! — Вера почувствовала, как к горлу подступает тошнота. — И вообще, какое твое дело? Ты же у нас теперь отдельно питаешься. Вот и живи отдельно!
— Так, — Андрей шагнул к жене. — Что происходит? Ты заболела? Или…
— Да беременна я! — выпалила Вера. — Уже месяц как! Я боялась тебе сказать. Потому что знала — ты сейчас начнешь со своими нотациями про питание!
В кухне повисла тишина.
— Я буду бабушкой?
— Не будешь, — отрезал Андрей. — Потому что я не позволю кормить моего ребенка непонятно чем.
— Чего? — Вера подалась вперед.
— Того! Я не допущу, чтобы ты во время беременности питалась как попало. Ребенок должен получать только чистую, живую пищу.
— Ты что, серьезно?
— Более чем! — Андрей начал расхаживать по кухне. — Я уже все изучил. Есть специальные системы питания для беременных сыроедок. Никакого мяса, никакой термообработки…
— Ты головой ударился? — Вера смотрела на мужа и не узнавала его. — Я не собираюсь экспериментировать с здоровьем ребенка!
— А я не позволю рисковать здоровьем моего наследника!
— Твоего кого? Наследника? Наследника чего? Сельдерея по скидке или моркови? — Вера рассмеялась. — Значит так. Я ухожу к маме. А ты тут сиди, считай свои чеки дальше.
— Никуда ты не пойдешь! — Андрей встал в дверях. — Сначала мы все обсудим.
— Андрюша, пропусти Веру, — вмешалась свекровь. — Ей нельзя нервничать.
— Не лезь, мам! — Андрей все еще загораживал проход. — Пока мы не решим, как будет питаться ребенок…
— Как будет питаться? — Вера стиснула ручку сумки. — Да ты посмотри на себя! Тебя уже колбасит от одного вида вареной еды! Ты собрался диктовать мне, что можно есть, а что нельзя?
— Я забочусь о здоровье!
— Нет, ты помешался! Три года назад ты начал с заботы о здоровье, а теперь что? Устраиваешь истерики из-за каждого кусочка? Считаешь чеки? Следишь за каждым моим приемом пищи?
— Потому что ты не понимаешь…
— Это ты не понимаешь! — Вера уже кричала. — Я беременна! Мне нужны витамины, белок, нормальная еда! А не твои сырые овощи!
— Существуют исследования…
— Плевать я хотела на твои исследования! Я не стану рисковать ребенком!
Свекровь попыталась взять сына за руку:
— Андрюш, ну правда, успокойся…
— Вы все против меня? — он вырвал руку. — Хотите угробить здоровье малыша?
— Знаешь что, — Вера опустила голову. — Я поняла. Ты не изменишься. Эта одержимость едой уже не лечится. Пропусти меня.
— Нет, пока мы…
— ПРОПУСТИ! — Вера с силой оттолкнула мужа. — Я не собираюсь это терпеть! Хватит!
Она выскочила в подъезд. Сзади доносился голос свекрови:
— Куда же ты? Вернись!
Через два часа телефон Веры разрывался от звонков. Свекровь, муж, подруги. Она сидела у мамы на кухне и смотрела, как экран то загорается, то гаснет.
— Выключи его совсем, — мама поставила перед ней чашку чая. — Еще не хватало тебе сейчас нервничать.
— Знаешь — Вера подняла глаза. — Я ведь специально тест сделала перед его днем рождения. Думала — какой подарок будет. А теперь…
Телефон снова зазвонил. На этот раз высветилось имя подруги:
— Вер, ты где? Андрей тут с ума сходит, обзванивает всех.
— Пусть звонит.
— Он к нам приехал. Говорит, не уйдет, пока не узнает, где ты.
— Передай ему, что я не хочу его видеть. Вообще.
— Погоди, он телефон выхватил…
В трубке послышался голос Андрея:
— Немедленно вернись домой! Нам надо все обсудить!
— Нам нечего обсуждать.
— Есть что! Я тут нашел отличного специалиста по сыроедению во время беременности. Она берет всего пять тысяч за консультацию…
— Ты что, не понимаешь? — Вера почти кричала в трубку. — Я не буду слушать никаких специалистов! Я пойду к нормальному врачу!
— Эти врачи все куплены молочной промышленностью! Они специально заставляют беременных есть продукты животного происхождения!
Вера молча нажала отбой.
— Доченька, — мама присела рядом. — Может, он одумается?
— Нет, мам. Ты же слышала. Он уже и ребенка не родившегося готов на свое сыроедение посадить. А что дальше будет?
Телефон снова загудел — на этот раз сообщение от свекрови: «Вера, я пыталась с ним поговорить. Но он как будто в трансе. Говорит, что лучше разведется, чем позволит неправильно кормить ребенка…»
Через неделю Вера сидела в женской консультации. В коридоре на стенде висели плакаты с советами по питанию для беременных. Она невесело усмехнулась — как раз то, что так бесит Андрея.
Телефон завибрировал — очередное сообщение от мужа. Она даже не стала открывать.
— Следующая! — раздался голос из кабинета.
Вера зашла к врачу. Та подняла глаза от документов:
— На учет встаем? Так, первый триместр…
— Подождите, — Вера сжала руки. — Скажите, а правда, что во время беременности можно питаться только сырыми овощами и фруктами?
Врач удивленно посмотрела на нее:
— Это кто вам такое сказал?
— Муж. Он сыроед.
— Вы что, серьезно сейчас? — врач отложила ручку. — Во время беременности организму нужны белки, жиры, углеводы. Молочные продукты, мясо, рыба. А вы собрались на одной морковке сидеть?
В этот момент дверь распахнулась. На пороге стоял Андрей:
— Я так и знал! Они все заодно!
— Вы кто? — врач привстала.
— Я муж! И я не позволю вредить моему ребенку!
— Я сейчас охрану позову! — крикнула врач в коридор.
— Не надо охрану, — Вера встала. — Я сама уйду.
— Никуда ты не пойдешь! — Андрей схватил ее за руку. — Мы идем к нормальному специалисту!
— Отпусти меня! — Вера вырвала руку. — Ты уже совсем с ума сошел? Следишь за мной?
— Я за тобой не следил. Мне Вика твоя сказала, что ты сюда пойдешь.
В кабинет вбежал охранник:
— Что здесь происходит?
— Ничего, — Вера схватила сумку.
— Вера, стой! — Андрей рванулся за ней.
— Молодой человек, — охранник преградил ему путь. — Успокойтесь.
Вера выбежала из поликлиники. Села в такси. В голове стучала одна мысль — как можно было довести отношения до такого? Начиналось с безобидных подсчетов расходов на еду, а закончилось… этим.
Вечером она написала Андрею сообщение: «Я подаю на развод. Не ищи меня. Не звони. Ребенка я буду растить сама. И кормить его нормальной едой.»
Ответ пришел через минуту: «Ты еще пожалеешь об этом. Я не позволю портить здоровье моего ребенка. У меня есть все чеки, все доказательства твоего неправильного питания. Я докажу, что ты неподходящая мать.»
Вера заблокировала его номер.
Через месяц их развели.
Через полгода раздался звонок. Свекровь — теперь уже бывшая:
— Вера, я должна тебе рассказать. Андрей уехал.
— Куда?
— На Алтай. Нашел там какую-то деревню, говорит — место силы. Живет в избушке, питается только тем, что сам вырастил. Медитирует на рассвете.
Вера погладила уже заметный живот:
— А алименты?
— Он говорит — не будет спонсировать неправильное питание ребенка. Что все равно ты потратишь деньги на вредные продукты.
— Прекрасно. Значит, приставы будут искать его по алтайским деревням.
— Бесполезно, Вера. Он там неофициально. Ни регистрации, ничего. Говорит — отрекся от системы, живет по законам природы.
Вера устало опустилась на стул:
— Знаете, а ведь все началось с простого подсчета расходов на еду. Кто бы мог подумать, что закончится… вот так.
— Прости нас. Я не знаю, где мы с отцом упустили момент. Когда его увлечение здоровым питанием превратилось в одержимость.
Вера положила трубку. За окном шел дождь. Она открыла холодильник — теперь полностью ее, без разделения на зоны — достала йогурт и улыбнулась: никто больше не будет считать ее чеки из магазина.
