—Сонечка, не бери в голову. Все перепишу на тебя, потом твои деткам достанется.
Этих слов было достаточно, чтобы Саша и Вера, внуки Тамары Глебовны, мигом отпрянули от дверей и развернулись в сторону выхода. Еще бы – получить такой удар в спину от бабушки, которая годами пользовалась заботой их матери и теперь решила, что дети ее недостойны наследства… Не сговариваясь, молодые люди бесшумно вышли из квартиры и зашагали прочь.
Тамара Глебовна не могла сказать, что у нее не сложилась жизнь. Напротив, ее брак с мужем, Сергеем Михайловичем, оказался очень даже удачным. Муж был мастером на все руки, сам поставил дом, сделал в нем ремонт.
Зарабатывал много, потому что его услуги как электрика и сантехника были всегда востребованы. Тем более, что мужчина работал на совесть, стараясь, чтобы клиенты не бегали за ним с требованиями переделать или вернуть деньги.
Сергей Михайлович предложил жене, которая на тот момент была в положении, посвятить себя уходу за будущими детьми и заниматься домашними хлопотами. Женщина согласилась: она работала в городской библиотеке, зарплата была маленькой, а перспектив роста не было. Поэтому Тамара решила, что так будет лучше для всех.
Сначала родилась Раиса, затем – София. Обе девочки были любимицами родителей, но по мере того, как дети подрастали, стала заметна разница в характерах. Рая была более спокойной, не любила шумные компании, предпочитала проводить время за книгами. Соня, напротив, обожала шумные многолюдные сборища и умела устраивать хаос везде, где только появлялась.
Даже когда она возвращалась из школы, дом оживал. Казалось, что в нем ходят одновременно с десяток людей, хлопающих всеми дверями сразу, и включающими телевизор и радиоприемник везде, где только можно.
Тамара, поглощенная домашними хлопотами, даже не заметила, что муж начал чаще болеть. Женщина привыкла к тому, что его нет дома с утра до вечера. По сути, супруг приходил домой только переночевать и поесть, принять душ и сменить одежду. А еще при каждом визите он оставлял жене приличные суммы, которые она тратила по своему усмотрению на то, что считала нужным для семьи.
И теперь, когда мужчина слег и оставался дома, женщина чувствовала себя в ловушке. Она не могла выйти к подругам, пройтись по магазинам или просто поваляться на диване с книжкой в руках. Когда приходил муж, Тамара изображала, что неимоверно устала, и, наложив ужин в тарелку, уходила отдыхать. Или на прогулку, чтобы, как она выражалась, немного развеяться от домашней рутины.
Постоянное пребывание дома Сергея раздражало Тамару:
—Сережа, а почему ты опять дома? Что у нас не так на этот раз? —возмущалась жена. —Если ты болеешь, давай вызовем доктора. Что за игры?
Слово за слово, и между супругами вспыхивали ссоры, свидетелями которых неоднократно выступали дети пары. Сергею пришлось признаться, что он болен и нуждается в лечении. Но Тамара была возмущена тем, что муж долго скрывал от нее правду:
—Ну и чего ты добился своим молчанием? Что болезнь уже нельзя вылечить, потому что слишком поздно? А про нас ты подумал? Я столько лет не работала, надеясь на тебя. Если с тобой что-то случится, куда я пойду и на что буду жить?
Тамара не спросила, на что будет содержать семью. Ее волновало, как ей придется выкручиваться, если не будет денег, к которым она привыкла за годы брака. Сергей тогда понял, что совершил серьезную ошибку, и замкнулся в себе. Мужчина тихо сгорел от онкологии…
Тамара только порадовалась, что ей не пришлось долго возиться с больным:
—Бог дал, бог взял, —спокойно проговорила она на поминальном обеде. —Девочки, слава богу, уже взрослые, в состоянии позаботиться о себе. Только как мне теперь в одиночку смотреть за домом?
В итоге, вступив в права наследства, женщина продала дом за хорошую цену и купила трехкомнатную квартиру в хорошем районе. Вкладываться в жилье ей не пришлось – прежний хозяин держал ее в безупречном состоянии, чему Тамара только порадовалась. Ведь когда-то и их с Сергеем дом был такой же – ухоженный и не требующий лишних трат.
Дочери, получив образование, создали свои семьи, разъехались с мужьями и детьми, кто куда. Тамара Глебовна осталась одна, но одиночеством не тяготилась.
У нее было хорошее здоровье, поэтому все, что женщина выполняла столько лет, по-прежнему давалось ей легко. Однако затем годы начали давать о себе знать. И в один прекрасный день Тамара Глебовна слегла…
—Алло, Раечка? Как ты? Почему не приезжаешь ко мне? Замуж вышла, теперь мама родная не нужна? Приезжай, ты мне очень нужна.
—Мама, прости. Я замоталась с работой, даже до дома тяжело идти, —виноватым голосом ответила Раиса. —Заеду на днях обязательно.
Дочь сдержала слово и приехала, причем с кучей полезного. Привела продукты, среди которых были любимые деликатесы Тамары, лекарства, бытовую химию. Навела порядок в квартире, выстирала и выгладила белье. Мать недовольно поджимала губы:
—Если бы я не позвонила, ты бы про меня не вспомнила? Кстати, как дети и муженек?
Она никогда не любила зятя, считая, что обычный автомеханик недостоин ее дочери с высшим экономическим образованием. Рая не стала говорить, что сейчас ее брак переживает серьезный кризис.
Артем, ее муж, стал делать странные намеки, которые говорили Раисе только об одном — у мужа есть другая женщина…а дети, Саша и Вера, уже понимали, что между родителями началось незримое отчуждение, и переживали, что больше не будут жить все вместе.
Раиса поехала к матери в надежде, что общение с той поможет ей отвлечься, но вместо этого вернулась, чувствуя себя совершенно разбитой и оплеванной. А все потому, что Тамара начала петь дифирамбы младшей дочери:
—Моя Софочка так занята… понятное дело, у нее большая должность, ей некогда, за столько людей ответственность несет. А ты вроде мелкая сошка, но даже не думаешь вспоминать про меня…
Когда Рая приехала в следующий раз, она снова услышала, как мать гордится младшей дочерью и понимает, что той физически некогда не то, что приехать, даже просто позвонить.
—Мне Софочка рассказывала, что у нее телефон не смолкает ни на минуту. Ей даже дома покоя нет от подчиненных и начальства, все без нее не могут. Вот такая она, незаменимая…пусть работает, кто я такая, чтобы мешать ей? Все равно не перестану от этого быть ее матерью…
Рая не умела жаловаться и в одиночку тащила на себе быт и детей. К этому теперь добавилась родная мать, которая только и делала, что твердила:
—Это я вас людьми сделала, вы обязаны мне помогать.
Помощь Софии ограничивалась редкими звонками и еще более редкими визитами, которые длились не больше получаса. Женщина оставляла на столе бисквитный торт, игнорируя тот факт, что мать всегда была равнодушна к сладкому, небольшую сумму в конверте и уходила.
Даже сидя рядом с матерью, София уныло ковырялась в телефоне и давала короткие односложные ответы, которых, впрочем, хватало, чтобы Тамара Глебовна взбодрилась и начинала восхвалять младшую дочь старшей.
Между тем Раиса обнаружила, что муж подал заявление о разводе. Супруг буднично объяснил, что она перестала привлекать его как женщина.
—Понимаешь, между нами давно нет никаких чувств. Думаю, ты это сама осознаешь. Мы же с тобой живем просто как соседи под одной крышей, а я так не хочу.
Раисе не оставалось ничего другого, как принять решение мужа. Дети не захотели понять позицию отца и вместе с Раей переехали на съемную квартиру. Квартира была добрачной, записана на мужа его родителями. Дочь и сын были достаточно взрослыми, чтобы начать подрабатывать, что и сделали: после занятий шли работать промоутерами и аниматорами, лишь бы хоть как-то поддержать маму.
Раиса ни словом не заикнулась про свое сложное положение, а Тамару этот вопрос не интересовал ни капли. Она была рада, что дочь теперь чаще бывает у нее, оказывая помощь. Соседка однажды сказала ей:
—Тома, ты такая счастливая. Дочек вырастила, дала им образование, теперь они о тебе заботятся. Вон, Раечка прямо трясется над тобой, ни в чем тебе не отказывает, продукты тоннами носит. А мою даже не заставишь с дивана встать. Наоборот, меня гоняет.
Слова соседки заставили Тамару иначе взглянуть на труд дочери. Однажды она подозвала к себе Раю и, посадив ее рядом с собой, сообщила:
—Раюша, я написала завещание. Не спорь, у меня всего две доченьки, пусть вам все достанется. У вас обеих одинаковые права на мою жилплощадь.
Рая только кивнула, не в силах сказать ни слова. У нее язык не поворачивался спросить, как мать поступит с жильем. У Софии жизнь сложилась куда лучше -муж был из обеспеченной семьи, сумел открыть бизнес, который быстро пошел в гору. София занималась продажей и арендой недвижимости. Супруги купили большую квартиру, на очереди была вторая, из арестованных банком и выставленная на продажу.
Так что необходимости в жилье для младшей сестры не было, но…Рая слишком хорошо знала Соню – та бы никогда не стала отдавать ничего, что считала своим, из принципа. Поэтому мать и разделила квартиру на две части, чтобы угодить обеим.
Усталость и постоянные стрессы давали знать о себе все чаще и чаще. Раиса стала уставать быстрее, хуже спала, не могла порой сосредоточиться на работе. В офисе, где она трудилась бухгалтером, женщину обнаружили без сознания. Саша и Вера пришли в ужас, когда им сообщили, что у матери был инсульт.
—Она пока без сознания. Сложно сказать, как перенесет операцию, очень низкий уровень гемоглобина. Надо ждать.
Не дождались. Через сутки у несчастной случился повторный инсульт, который и стал для нее последним…
Тамара ничуть не удивилась этой новости. Лишь поджала губы:
—В отца пошла, тот тоже имел проблемные сосуды.
Потом, словно очнувшись, выпалила:
—Сонечка всегда занята, а когда Раи не стало, кто будет за мной смотреть? Кто будет приходить ко мне?
У Тамары не дрогнуло ничего внутри, когда к ней обратились дети Раи:
—Бабушка, разреши нам пожить у тебя. Хозяйка съемной квартиры потребовала, чтобы мы освободили жилье.
—Да вы что? Я не привыкла, чтобы у меня под ногами кто-то путался. Вы же взрослые, можете сами о себе позаботиться. Я составила завещание, квартира должна быть поделена между Соней и Раей. Но раз Раечки больше нет, то ее долю получите вы.
Внуки решили, что не будут наседать на пожилую женщину, и продолжили навещать ее, как это прежде делала их мать. Саша бегал за продуктами и прочими необходимыми мелочами, пока Вера стирала, готовила, делала уборку.
Иногда Тамара Глебовна просила сделать ей массаж рук и ног, потому что с возрастом они стали чаще болеть. Внуки ей не отказывали, стараясь по мере возможности облегчить жизнь. Оставшись без матери, они ухаживали за бабушкой, стараясь обеспечить ей необходимый уровень комфорта.
Однажды Вера поинтересовалась:
—Бабушка, а почему тетя Соня не приходит? За все время ни она, ни Вадим с Аллой не пришли. Просто у нас скоро сессия начнется, можем не успевать приходить.
—Ты не о том волнуешься, —отрезала Тамара Глебовна. —Твоя тетя слишком занята. Или ты думаешь, что ваши квадратные метры вам должны достаться просто так, за красивые глазки? Нет уж, моя дорогая, их надо заслужить потом и кровью.
—Что-то я не заметила, чтобы тетя тут проливала свой пот или кровь, —хмыкнула про себя Вера. Однако она почувствовала, что после того дня отношение бабушки Томы к ней с братом изменилось…
Когда Саша привез продукты и собрался уходить обратно, Тамара Глебовна вышла в коридор провожать внука и небрежно бросила:
—Скажи-ка мне правду, внучок…ты бы стал приходить ко мне, если бы знал, что я не оставлю квартиру?
Саша даже растерялся от такого вопроса. Он после того разговора с бабушкой даже не задумывался об этом и не нашелся, что ответить. Тамара Глебовна поняла его так, как ей хотелось, и сдвинула брови:
—Ну, так я и думала. Если бы не квартира, не видать бы мне родных внуков заботу, как собственных ушей.
—Вер, я не понял, что бабушка имела в виду? —вечером озадаченный Саша спрашивал у сестры смысл сказанных бабушкой слов. Девушка нахмурилась:
—Что-то она себя странно ведет…А вдруг передумает с завещанием?
—Хочешь сказать, что у нее старческий маразм? —поднял брови Саша.
—Да в ее возрасте и не такое бывает, —отмахнулась сестра. —Сейчас вспомнила, что она не проронила ни слезинки на маминых похоронах. Волновалась только о том, кто за ней будет смотреть? Сейчас мне кажется, что бабушка не думает ни о ком, кроме себя любимой.
—Интересно, она всегда такой была? —Саша сел напротив Веры и поскреб себе макушку. —Я как-то не задумывался о таких вещах. Я тут вот о чем подумал. Хочу перевестись на заочку или вечернее. Сложно подрабатывать на очном отделении, ничего не успеваю. И не хочу, чтобы меня отчислили за непосещаемость.
Вера согласилась, что так ему будет легче учиться. Саша перевелся на вечернее отделение и теперь успевал и с работой, и с учебой.
—Если не получу высшее образование, рыдать не стану, —спокойно сообщил он сестре. —Помнишь, что мама рассказывала про деда? Он же тоже был с обычным техникумовским дипломом, зато оказался мастером золотые руки, за которым люди сами бегали. Думаю, мне это тоже по силам.
Тамара стала вести себя с детьми от старшей дочери холодно, словно они были чужими для нее людьми. Натянуто отвечала на приветствия, отказывалась от объятий. Лишь приехав пораньше, чтобы сделать уборку, как обычно, брат с сестрой услышали обрывки того разговора бабушки с младшей дочерью.
—Не понимаю я нашу бабку, хоть убей, —возмущенно проговорил Саша, сжав кулаки. —То есть принимать нашу помощь, пользоваться тем, что мы для нее сделали, это нормально? А чтобы в память о покойной дочери про нас не забыть – так это, простите, не комильфо.
Мы ей кто? Вадька и Алла вообще ни разу не приходили, и ничего. Сидят себе на диване и жизни радуются, как тетя Соня. Та вообще забежит на минуту, посмотрит на нас, как на ничтожеств, и сразу убегает. Зато потом бабушка порхает: «Моя Софочка приезжала, такая молодец!». Тьфу, достала со своим лицемерием.
Саша был крайне зол на бабушку. Лучше бы не морочила им головы и открыто сказала:
—Детки, вы здесь никто и ничего вам от меня не достанется. Лучше идите туда, откуда пришли, у меня есть другие внуки, получше вас. Вот им и отпишу свою квартиру.
—Думаю, ты прав, —протянула Вера. —Я больше не пойду к ней. Пусть делает, что хочет, но я больше не буду играть в ослика с морковкой перед мордой. Пусть кому-нибудь другому показывает. В конце концов, сами со временем заработаем. Если будем и дальше так давать себя унижать, она нас ни во что ставить не будет. И все равно нам ничего не даст.
Саша согласился с сестрой. Оба решили, что не будут отвечать на бабушкины и тетины звонки.
Вскоре они узнали, что компания Софии оказалась в кризисе. Чтобы удержаться на плаву, потребовалась внушительная сумма, которую женщина взяла в кредит в банке. Однако этого не хватило, и Соня была вынуждена продать вторую квартиру, которую они с мужем недавно приобрели. Женщина поняла, что, если так продолжится, ей придется несладко. Так что идея о наследстве от матери приобрела другие очертания…
София начала навещать мать почаще, чем раньше. Она хотела добиться полного изменения завещания в свою пользу, чтобы ее детям было, на что рассчитывать, если все пойдет по худшему сценарию.
Женщина приходила уже не просто с тортом или иными бесполезными сладостями, а целенаправленно приобретала после длительных разговоров с Тамарой только нужное: предметы гигиены, лекарства, продукты питания, оплачивала счета за коммунальные услуги.
Тамара Глебовна растаяла от такого проявления заботы и первая завела разговор об изменении завещания, когда София уехала от нее после очередного визита. И их беседу услышали Саша с Верой, которые после этого приняли решение прекратить общение с бабушкой и тетей…
Вадиму с Аллой, детям Софии, пришлось вспомнить, что есть понятие родственного долга. Они начали приходить к Тамаре Глебовне, у которой после их визитов была настоящая эйфория:
—Вот что значит любимые внуки, от любимой доченьки…как появятся, словно солнышко осветило и обогрело…
Только со временем стала замечать, что выражения лиц «солнышек» больше похоже на пасмурные тучи. Войдут, сквозь зубы выдавят из себя приветствие и расходятся по разным комнатам, пока Тамара Глебовна собирает на стол, чтобы накормить ненаглядных внуков. Поев, не стремятся прибраться после себя, предпочитая уйти снова в мир телефонных развлечений.
Пожилая женщина иногда подсаживалась к ним, чтобы начать беседу, то молодые люди делали вид, что страшно заняты, и Тамара уходила в любимое кресло несолоно хлебавши -не с кем перекинуться словом…
Устав от такого общения, она позвонила Вере и по привычке начала наезжать на девушку:
—Ну что, совсем с Сашкой про меня забыли? Правильно, чего про меня вспоминать. Только про мою квартиру и помните, неблагодарные. Когда приедешь? У меня дома слой пыли в метр, некому прибрать.
—Бабушка, ты ничего не забыла? —ласково спросила Вера. —Мы с Сашей приходили к тебе, наводили порядок, готовили. А ты даже спасибо не могла сказать, только и делала, что ворчала на нас. Потом ты пообещала тете Соне, что перепишешь завещание в ее пользу. А мы тогда при чем?
—Но я еще ничего не изменила, —начала оправдываться Тамара Глебовна. —Я правильно сделала, что предложила квартиру Сонечке. Ей нужнее.
—Тогда при чем тут мы? —снова спросила Вера. —Ты и после маминых похорон нам отказала в простой просьбе, когда мы почти оказались на улице. Где тогда тетя Соня и ее детишки, если у тебя дома слой пыли в метр?
Тамара Глебовна не нашлась, что ответить, и сердито поставила трубку. Она так хотела угодить дочери и ее детям, хотела, чтобы за ней был хороший присмотр, а вот оно как вышло. Сама же поставила всех в зависимость от своего условия, что теперь бьет по ней самой. Почему так получилось? София ведь занятой человек, ведет большие дела с серьезными людьми.
Тамара очень гордилась, что дочь смогла отхватить такого мужа, не то, что Рая, муж которой всегда был себе на уме, несмотря на пустой карман и дырявый кошелек. Ни Раису не мог побаловать подарками, ни детей. Сплошная голытьба, чего уж там говорить.
—Ну ничего, они сами так решили. Значит, я меняю завещание в пользу Сонечки, пусть она этим пользуется…
В последнюю минуту женщина передумала.
—А если меня, когда я им так скажу, сразу сдадут в дом престарелых? Что тогда со мной будет? Ну уж нет, я просто так не дамся…
Тамара Глебовна до сих пор обдумывает, как ей поступить, и не может принять правильного решения. А между тем и Соня, и ее дети стали отдаляться от бабушки, потому что ей больше нечего им предложить…
