— А может не будем их пускать? Надоели уже эти постоянные гости, — Марина стояла у окна, наблюдая, как к дому подъезжает машина с очередными родственниками мужа.
Павел даже не оторвался от телефона:
— Ну как не пускать? Это же Нина Петровна с мужем. Они специально из Воронежа приехали.
— Когда ты собирался мне сказать, что твоя тетя решила нас навестить? — Марина отвернулась от окна, скрестив руки на груди.
— Да я сам только вчера узнал. Они проездом, всего на неделю.
Но Марина заметила, как муж отвел взгляд. Что-то здесь было не так.
— На неделю?! — Марина резко развернулась к мужу. — Паша, у меня важный проект на работе, мне нужно сосредоточиться. Как я буду работать, когда в доме постоянно кто-то ходит?
В дверь позвонили. Павел поднялся с дивана:
— Давай потом обсудим, ладно? Не могу же я их на пороге держать.
Марина глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. На пороге уже стояла Нина Петровна – высокая женщина с идеально уложенными седыми волосами, рядом переминался ее муж, Виктор Андреевич, с огромными сумками в руках.
— Ой, как у вас тут… интересно, — Нина Петровна окинула прихожую придирчивым взглядом. — Давно ремонт делали?
— Три года назад, — сухо ответила Марина.
— А обои эти сами выбирали? — Нина Петровна провела рукой по стене. — Смелое решение.
Марина промолчала. Эти обои она выбирала месяц, консультируясь с дизайнером.
— Проходите на кухню, — Павел подтолкнул родственников вперед. — Сейчас чай попьем.
Нина Петровна прошла на кухню, по пути комментируя каждую деталь интерьера. Марина шла следом, чувствуя, как внутри закипает раздражение.
— А это что за картина? — Нина Петровна остановилась у любимой картины Марины. — Какие-то пятна непонятные.
— Это современное искусство, — процедила Марина сквозь зубы.
— А-а-а, — протянула Нина Петровна. — Ну да, сейчас модно такое. У моей соседки дочка тоже так рисует. Ей пять лет.
Виктор Андреевич хохотнул, но под взглядом Марины быстро закашлялся.
На кухне Нина Петровна первым делом открыла холодильник:
— Ой, а у вас и поесть-то нечего! Как же вы так живете? В нашем возрасте нужно правильно питаться.
— Мы обычно заказываем доставку, — пояснил Павел.
— Доставку?! — Нина Петровна всплеснула руками. — Это же все химия сплошная! Нет-нет, так не пойдет. Виктор, доставай продукты. Я вам сейчас такой борщ сварю – пальчики оближете.
Марина молча наблюдала, как кухня превращается в «поле боя». Нина Петровна раскладывала свои продукты, отодвигая банки и контейнеры Марины:
— Это все надо выбросить. Стоит неизвестно сколько. Я вам нормальной еды привезла.
К вечеру квартира наполнилась запахом борща. Нина Петровна хозяйничала на кухне, напевая что-то себе под нос. Марина закрылась в спальне, пытаясь работать, но концентрация то и дело сбивалась.
— Мариночка! — раздался голос Нины Петровны. — Иди сюда, солить борщ будем!
Марина закрыла ноутбук. Работа все равно не шла.
На кухне Нина Петровна командовала парадом:
— Нет-нет, соли мало! Еще добавь. Вот попробуй. И перца побольше. Да не так! Дай я сама.
Марина отступила, наблюдая, как тетя мужа хозяйничает в ее кухне. В голове крутилась мысль о том, что это только начало недели.
Вечером, когда гости наконец устроились в гостиной, Марина попыталась поговорить с мужем:
— Паш, нам надо что-то решать с этими визитами. Я не могу так работать.
— Ну что ты опять начинаешь? — Павел раздраженно дернул плечом. — Они же не каждый день приезжают.
— Нет, приезжают не каждый день. Просто каждую неделю кто-то новый. То твои друзья, то родственники, то коллеги. А я должна всех принимать, кормить, развлекать…
— Никто не просит тебя их развлекать!
— Правда? А кто говорил, что я невнимательная к твоим друзьям? Что я не проявляю гостеприимства?
В этот момент в комнату заглянула Нина Петровна:
— Ой, у вас тут занавески какие-то блеклые. Марина, помочь тебе выбрать другие? Вот у меня дома очень красивые, с цветочками. Все решено, идем завтра по магазинам.
Марина стиснула зубы. В глазах потемнело от злости.
— Паша, это уже слишком, — прошептала она.
— Ну и что такого? — пожал плечами Павел. — Пусть помогает. Тебе что, жалко?
— У меня нет на это времени и желания.
Марина вышла из комнаты, хлопнув дверью. За спиной послышался голос Нины Петровны:
— Какая нервная у тебя жена, Пашенька. Вот я в ее возрасте…
Утром Марина проснулась от грохота на кухне. Нина Петровна решила устроить генеральную уборку:
— Господи, как же у вас все расставлено неудобно! Кто так делает? Надо все переставить.
Марина молча наблюдала, как ее идеально организованная кухня превращается в «хаос». Банки с крупами теперь стояли вперемешку, любимые кружки переехали на верхнюю полку, а микроволновка оказалась задвинута в угол.
— Вот теперь другое дело! — довольно произнесла Нина Петровна, отряхивая руки. — А то у вас тут такой бардак был.
Марина сжала кулаки. В голове пронеслась мысль о том, что это ее квартира, купленная на ее деньги, обустроенная по ее вкусу. А Марину здесь вообще никто не слышит.
Павел уже спешил на работу, бросив на ходу:
— Ну вот, теперь хоть порядок будет.
К обеду Нина Петровна переключилась на гостиную. А вечером, когда уже вернулся Павел, перешла к более радикальным шагам.
Марина сидела за ноутбуком, пытаясь работать, когда в комнату влетела тетя мужа:
— Маринчик, а давай мы диван к другой стене передвинем? И картину твою куда-нибудь уберем…
Не успела Марина ответить, как телефон Павла разразился трелью. Муж быстро ответил, и по его лицу Марина поняла – грядут новые перемены.
— Ириша! Конечно, приезжайте! — радостно воскликнул Павел. — Да без проблем, места всем хватит.
Марина с ужасом посмотрела на мужа. Ирина – младшая сестра Павла, избалованная и капризная, собиралась приехать с мужем.
— Три дня всего, — предупредил возражения Марины Павел, положив трубку. — Им нужно кое-какие дела уладить в городе.
Марина промолчала. Спорить не было сил – Нина Петровна как раз приступила к перестановке мебели, решительно двигая диван.
Ирина с мужем Антоном приехали вечером. Едва переступив порог, Ирина окинула квартиру придирчивым взглядом:
— Боже, как тут душно! Нужно все окна открыть. И что это за запах?
— Уха варится, — отозвалась Нина Петровна с кухни.
— Что? В такую жару? — Ирина поморщилась. — Тетя, вы с ума сошли? Антош, закажи пиццу.
Антон развалился на диване, закинув ноги на журнальный столик:
— Уже заказал. Четыре штуки, всем хватит.
Марина молча смотрела на грязные ботинки на своем любимом столике. Павел делал вид, что не замечает происходящего, уткнувшись в телефон.
— А спать мы где будем? — поинтересовалась Ирина, заглядывая в спальню. — О, отлично! Антош, нам тут будет удобно.
— А мы? — тихо спросила Марина у мужа.
— Ну, мы можем и на полу. Всего три дня же.
Три дня растянулись на неделю. Ирина каждый вечер находила новые причины задержаться: то встреча перенеслась, то документы не готовы, то просто «погода хорошая, еще денек побудем». Да и Нина Петровна с мужем уезжать не хотели.
Марина перестала нормально спать. Было неудобно, а утром приходилось вставать в шесть, чтобы успеть привести себя в порядок до того, как остальные проснутся. Ирина любила часами занимать ванную.
— Паш, может хватит? — не выдержала Марина на восьмой день. — Я на работе засыпаю, у меня уже спина болит.
— Что ты начинаешь? — раздраженно отмахнулся Павел. — Это же моя семья. Они не виноваты, что их дела затянулись.
— А я, значит, виновата? Это моя квартира, между прочим!
— Опять ты за свое, — поморщился Павел. — Мы же семья. Какая разница, чья квартира?
В этот момент из спальни выплыла Ирина в шелковом халате:
— Марин, у тебя шампунь закончился. Я последний использовала. И полотенца нужно постирать, они уже несвежие.
Марина стиснула зубы:
— Хорошо, Ира. Я куплю.
— И еще, — Ирина присела на подлокотник кресла, — мы тут с Антоном подумали… Мы решили в этом городе обосноваться. У вас такая большая квартира, места много. Может, мы поживем у вас, пока что-то себе не найдем? Ну, месяц-другой…
Павел просиял:
— Конечно! Правда, Марин?
В глазах защипало.
— Нет, — тихо, но твердо произнесла она.
— Что? — Павел удивленно поднял брови.
— Я сказала – нет. — Марина встала. — Это мой дом. Я здесь живу. И я больше не позволю превращать его в проходной двор.
— Да как ты… — начала было Ирина, но Марина перебила:
— Завтра утром чтобы вас здесь не было. И Нину Петровну с мужем тоже предупредите.
— Марина! — возмутился Павел. — Ты не можешь так обращаться с моей семьей!
— Могу, — Марина развернулась к мужу. — И знаешь что? Тебе тоже лучше уйти с ними. Поживи пока отдельно, видеть тебя не могу!
— Что?! — Павел вскочил. — Ты что, с ума сошла?
— Нет, я как раз наконец-то в своем уме. Это мой дом, Паша. Я его купила, я его обустроила. А ты… ты превратил его в гостиницу для своих родственников. Без моего согласия, без уважения к моему пространству и времени.
Вечером того же дня квартира опустела. Марина сидела в тишине, глядя на следы пребывания гостей: отпечатки на полу от передвинутой мебели, пятна на скатерти, сломанную ручку любимой кружки. Потом пошла в спальня и навела там порядок. Девушка думала о том, что же дальше будет с ее браком. Стоило ли простить Пашу? Или же просто развестись?
Усталость накатила с такой силой, что Марина едва добралась до кровати. Утром начался озноб. К вечеру поднялась температура. Марина позвонила на работу, предупредила о больничном и закуталась в одеяло. Звонил Павел, но Марина сбрасывала вызовы — говорить не было сил.
Простуда разыгралась не на шутку. Неделю Марина провела в постели, выбираясь только на кухню за чаем. Павел приходил под дверь пару раз, оставлял продукты, но Марина не открывала. На восьмой день, когда температура наконец спала, Марина с трудом встала, чтобы прибраться в квартире.
В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла незнакомая женщина средних лет, за ее спиной маячил полный мужчина с чемоданами.
— Здравствуйте! Мы родственники Паши, из Новосибирска, — женщина бесцеремонно шагнула в прихожую. — А Паша где?
Марина растерянно моргала, пытаясь осознать происходящее. В коридоре появился Павел, запыхавшийся, с виноватым видом:
— Марин, это тетя Света с дядей Колей… Они проездом… Мы еще до… До всего договаривались.
— Господи, что тут за бардак! — тетя Света уже шагала по квартире. — Это вы так гостей встречаете? Быстрее наводите порядок, мы тут еще неделю жить будем!
Марина еле удержалась на ногах. Но она четко осознала – Паша так ничего и не понял.
— Вон, — тихо произнесла она.
— Что? — тетя Света обернулась. — Я не расслышала.
— Я сказала — вон из моего дома! — Марина сорвалась на крик. — Все вон!
— Марина! — Павел шагнул к жене. — Ты что устраиваешь? Это же…
— Твоя семья, да? — Марина рассмеялась. — А я кто тебе? Служанка? Горничная? Кто я в этом доме? И если ты не забыл, Паша, я тебе сказала уйти! А ты что сделал?
— Да как ты смеешь… — начала было тетя Света, но Марина перебила:
— Нет, это вы как смеете! Врываетесь в чужой дом, командуете, критикуете! Я болею неделю, а ты, — Марина повернулась к Павлу, — притащил каких-то людей в мой дом?
— Мы не какие-то люди! — возмутилась тетя Света. — Мы семья!
— Вот и идите к своей семье! — Марина распахнула входную дверь. — Все вон! Немедленно!
— Марина, давай поговорим… — начал Павел.
— О чем? О том, как ты превратил мой дом в проходной двор? Или о том, как ни разу не встал на мою сторону? Твоя семья — это не я. Никогда не была. Так иди к ним. Я больше не буду терпеть это неуважение.
— Пашенька, не унижайся, — процедила тетя Света. — Пойдем отсюда. Найдем где остановиться.
Марина смотрела, как Павел мнется в дверях, пытаясь что-то сказать.
— Это мой дом, — твердо произнесла Марина. — И ты здесь больше не живешь.
Когда дверь захлопнулась, Марина медленно осела на пол. Голова кружилась, в ушах шумело. Но впервые за долгое время она чувствовала, что поступила правильно.
Через несколько дней Павел прислал сообщение: «Может, поговорим?»
Марина долго смотрела на экран телефона, прежде чем ответить: «Нам больше не о чем разговаривать. Пришли кого-нибудь за вещами».
В выходные приехала Ирина, собрала вещи брата в коробки. Уходя, бросила:
— Ты еще пожалеешь. Кому ты нужна, такая эгоистка?
Марина промолчала. Она медленно восстанавливала свой дом: переставила мебель, повесила обратно свою любимую картину. Каждый вечер Марина возвращалась в пустую квартиру, но эта пустота больше не угнетала. Это было ее пространство, ее крепость. И она наконец-то могла дышать полной грудью.
