Дождь барабанил по крыше просторного загородного дома. Виктория в медленно перебирала документы, разбирая не нужные папки в рабочем кабинете. Ей в руки попался важный документ – брачный договор. На заключении договора настоял отец еще пят лет назад. Тогда Вика посчитала это излишней предосторожностью. Они с Пашей так любили друг друга.
– Дочка, – говорил тогда Александр Петрович, – любовь любовью, но имущество нужно защищать.
Виктория улыбнулась, вспоминая, как горячо спорила с отцом. Но папа настоял на своем, и теперь дочь была благодарна за его предусмотрительность.
Звонок в дверь вырвал Викторию из воспоминаний. На пороге стояла Лидия Сергеевна – свекровь собственной персоной.
– Викуша! – воскликнула Лидия Сергеевна, проходя в дом без приглашения. – А я к тебе по делу!
Виктория поморщилась. За пять лет брака свекровь не упускала случая вмешаться в их жизнь.
– Слушаю вас, Лидия Сергеевна.
– Понимаешь, такое дело… – свекровь присела на диван. – Мне срочно нужны деньги на ремонт. Крыша совсем прохудилась.
– Опять? – Виктория приподняла бровь. – Мы же давали вам на ремонт три месяца назад.
– Ну так мало оказалось! – всплеснула руками Лидия Сергеевна. – Ты же знаешь, какие сейчас цены.
Виктория устало потерла виски. Это была уже третья просьба о деньгах за последние полгода.
– А Павел знает, что вы пришли?
– Зачем ему знать? – отмахнулась свекровь. – Ты же у нас богатая, тебе не сложно помочь.
Виктория выпрямилась:
– Извините, Лидия Сергеевна, но на этот раз я вынуждена отказать.
Лицо свекрови исказилось:
– Что значит отказать? Я мать твоего мужа! Как ты можешь?
– Могу и должна, – твердо ответила Виктория. – Хватит использовать меня! Я вам не кошелек на ножках!
Лидия Сергеевна вскочила:
– Ах так? Ну, я расскажу Павлику, какая ты стала жадная!
Вечером разразился скандал. Павел ворвался в дом, размахивая руками:
– Как ты могла отказать маме? Ей же нужна помощь!
– Паша, – спокойно ответила Виктория, – твоя мама постоянно просит деньги. И никогда не возвращает.
– Но мы же можем помочь! У нас есть деньги!
– У меня, Паша. Не у нас.
Павел замер:
– То есть как это у тебя? Мы же семья!
– Семья, в которой ты позволяешь своей матери манипулировать нами.
– Не смей так говорить о маме! – вспылил Павел. – Она не желает нам зла.
Виктория горько усмехнулась:
– А помнишь, как она пыталась заставить меня продать машину? Или как требовала отдать ей мои украшения?
– Это все мелочи! – отмахнулся Павел.
– Нет, Паша. Это не мелочи. Это система.
Виктория достала папку с документами:
– Знаешь, сколько денег мы отдали твоей матери за последний год?
Павел неуверенно пожал плечами.
– Больше миллиона, – Виктория разложила чеки. – И ни копейки не вернулось.
– Я с родной матери денег не возьму, – снова начал Павел. – Мы должны помогать!
– Ты меня не хочешь услышать! Что предпринял ты, когда нужно было помогать мне? – тихо спросила Виктория. – Когда я просила тебя поговорить с матерью о ее вмешательстве в нашу жизнь? Когда умоляла защитить меня от ее постоянных нападок?
Павел отвел глаза:
– Ты преувеличиваешь. Мама просто заботится о нас.
– Нет, Паша. Она использует нас. А ты позволяешь ей это делать.
В комнате повисла тяжелая тишина. Виктория смотрела на мужа, пытаясь найти в нем того Павла, которого полюбила пять лет назад. Но перед ней стоял другой человек – слабый, зависимый от матери, неспособный защитить собственную семью.
– Знаешь, – наконец сказала Виктория, – я давно хотела с тобой поговорить. О нас, о нашем будущем.
– О чем ты? – насторожился Павел.
Виктория достала еще один документ:
– Помнишь этот договор? Тот самый, который мы подписали перед свадьбой?
Павел нахмурился, разглядывая знакомый документ:
– К чему ты это сейчас вспомнила?
– К тому, что пора его применить, – спокойно ответила Виктория. – Особенно после того, что я видела вчера.
– О чем ты? – Павел заметно напрягся.
– О твоей встрече с Анной в кафе на Пушкинской, – голос Виктории оставался ровным, хотя внутри все клокотало от ярости. – Очень мило смотрелись. Особенно когда целовались.
– Вика, я могу объяснить…
– Не стоит, – Виктория подняла руку, останавливая поток оправданий. – Я все поняла. И приняла решение – я подаю на развод.
– Что? – Павел растерянно опустился в кресло. – Из-за одного поцелуя?
– Нет, Паша. Из-за всего. Из-за твоей матери, которая превратила нашу жизнь в ад. Из-за твоего предательства. Из-за того, что ты давно перестал быть тем мужчиной, за которого я выходила замуж.
Павел молчал, избегая смотреть жене в глаза. Виктория отвернулась к окну, пытаясь сдержать подступающие слезы.
На следующий день, возвращаясь с работы, Виктория услышала голоса из кухни. Дверь была приоткрыта, и слова долетали отчетливо.
– Не волнуйся, мама, договор я порвал, – говорил Павел. – После развода мы продадим дом и разделим деньги. Я уже узнавал – на такую недвижимость хороший спрос.
– Молодец, сынок, – отвечала Лидия Сергеевна. – Давно пора поставить эту цацу на место. Совсем нас за людей не считает. Думает, раз у нее богатый папочка то…
Виктория застыла у двери, не веря своим ушам. Значит, уже планируют, как поделят ее имущество?
– Я тут прикинула, – продолжала свекровь, – если продать дом и машину, хватит и на твою новую квартиру, и на мой ремонт…
Виктория тихо прошла в кабинет и достала папку с документами. Внутри лежал брачный договор, составленный лучшими юристами отца. Согласно ему, все имущество, принадлежавшее Виктории до брака, а также приобретенное на ее средства во время брака, оставалось только ее собственностью.
Вечером Виктория решительно вошла в гостиную, где сидел Павел:
– Нам нужно поговорить.
– О чем? – Павел попытался изобразить непонимание.
– О твоих планах на мое имущество, – Виктория положила перед мужем брачный договор. – Боюсь, придется тебя разочаровать.
– Откуда документ у тебя? Эм… Что ты имеешь в виду? – Павел нервно сглотнул.
– То, что ни ты, ни твоя мать ничего не получите при разводе. Неужели ты думал, что у меня один экземпляр договора.
Павел вскочил:
– Как это не получим? Все, что нажито в браке – общее!
– Нет, Паша, – Виктория указала на подпись мужа в договоре. – Ты сам отказался от прав на мое имущество, помнишь?
Лицо Павла исказилось от злости:
– Я тогда был молод и глуп. И ты воспользовалась ситуацией. Я отказываюсь это принимать. Ты не можешь так поступить! Мама была права – ты просто избалованная…
– Твоя мама, – перебила Виктория, – уже распланировала, как потратит деньги от продажи моего дома. Я слышала ваш разговор.
Павел растерялся:
– Ты подслушивала?
– Нет, просто пришла домой вовремя, – Виктория собрала документы. – И знаешь что? Я рада, что услышала. Теперь я точно знаю, что принимаю правильное решение.
– Мама этого так не оставит! – выкрикнул Павел. – Мы найдем способ…
– Способ что? – холодно спросила Виктория. – Отобрать то, что принадлежит мне по закону? Нарушить юридический договор?
Павел метался по комнате:
– Ты не можешь так с нами поступить! Мы столько лет были вместе!
– Именно поэтому мне так больно, – тихо ответила Виктория. – Пять лет я верила в нашу семью. А ты все это время позволял своей матери использовать меня.
– Я любил тебя! – воскликнул Павел.
– Нет, – покачала головой Виктория. – Ты любил мои деньги и возможности. А теперь уходи.
– Куда? – растерянно спросил Павел.
– К своей маме. Или к Анне. Мне все равно.
Бракоразводный процесс прошел быстро. Брачный договор не оставил никаких лазеек для споров об имуществе. Виктория наблюдала, как Павел ставит последнюю подпись, и чувствовала странное опустошение.
Через неделю в дверь позвонила Лидия Сергеевна. Свекровь выглядела разъяренной:
– Как ты могла так поступить с моим сыном? – закричала женщина с порога. – Выставить его на улицу! Мы тебя в семью приняли.
Виктория спокойно скрестила руки на груди:
– Мне не нужна такая семья! Где вы, Лидия Сергеевна, управляли сыном. Выманивали деньги? Критиковали каждый мой шаг? Было такое?
– Неблагодарная! – взвизгнула свекровь. – Я относилась к тебе как к дочери!
– Нет, – отрезала Виктория. – Вы относились ко мне как к банкомату. И знаете что? Банкомат закрыт. Навсегда.
Вечером позвонила лучшая подруга Наташа:
– Вика, я все знаю. Приехать?
– Приезжай, – выдохнула Виктория. – Только захвати вина.
Подруги сидели на террасе, глядя на закат.
– Знаешь, – задумчиво произнесла Наташа, – может, оно и к лучшему? Ты заслуживаешь большего, чем быть денежным мешком для этой семейки.
На следующий день приехал отец – Александр Петрович.
– Как ты, дочка? – спросил он, крепко обнимая Викторию.
– Уже лучше, папа, – улыбнулась Виктория. – Ты был прав насчет брачного договора.
– Я просто хотел защитить тебя, – вздохнул отец. – Жаль, что пришлось им воспользоваться.
Прошло пол года. Постепенно жизнь начала налаживаться. Виктория с головой ушла в работу, а по выходным встречалась с друзьями или выезжала за город.
Как-то вечером Вика наслаждалась одиночеством дома. Она думала о том, как сложилась ее жизнь. Виктория почти растворилась в отношениях с Павлом. Она так старалась всем угодить, но лишь потеряла себя. Зато Виктория научилась ценить независимость и свободу.
На столе зазвонил телефон – Наташа приглашала в клуб. Виктория улыбнулась. Жизнь продолжалась. И теперь никто не манипулировал ей, не играл на чувстве вины. Вике не было нужно постоянно что-то отдавать.
– Обязательно приду, – ответила Виктория подруге.
«Я снова стала свободной и счастливой», – подумала женщина.
Виктория выбралась на террасу. Закатное солнце окрасило двор в багровые тона. Вика посмотрела на горизонт. Впереди ее ждала целая жизнь. И Виктория решила, что теперь никому не позволит собой управлять.
