Марина проснулась от тихого лепета дочери, доносившегося из детской кроватки. Лучи утреннего солнца проникали через шторы, заливая комнату мягким светом, но вместо радости Марина чувствовала усталость, которая прочно въелась в ее жизнь. Лиза — ее крошечное чудо, ради которого она жила последние месяцы, — с улыбкой протягивала ей ручки.
— Мам-ма! — прозвенел детский голос.
— Доброе утро, солнышко, — Марина подошла к кроватке, взяла дочь на руки и прижала к себе.
Эти утренние моменты были для нее единственной отрадой. Все остальное время растворялось в нескончаемой рутине: кормление, стирка, готовка, уборка. Дочь требовала постоянного внимания, и времени на себя у Марины практически не оставалось. Денис, ее муж, уходил на работу рано, возвращался поздно, практически не участвуя в жизни дочери. Все домашнее хозяйство лежало исключительно на Марине.
До рождения Лизы жизнь Марины была совсем другой. Ее карьера в туристической компании шла в гору. Она организовывала туры, путешествовала, зарабатывала достаточно, чтобы позволить себе красивые вещи, отдых за границей и маленькие радости вроде ресторанов или подарков для себя. Она чувствовала себя независимой, уверенной и счастливой.
Когда она узнала о своей беременности, радость переполнила ее. Денис, ее муж, тоже был счастлив: он держал ее за руки и говорил, что это будет новый, прекрасный этап их жизни. Он обещал, что сделает все, чтобы два главных человека в его жизни ни в чем не нуждались.
— Марин, это наш шанс. Тебе нужно отдыхать. Я все обеспечу, — уверенно сказал он, обнимая ее.
И с этими словами они приняли решение: Марина уйдет в отпуск, чтобы полностью посвятить себя будущему ребенку, а Денис будет обеспечивать семью. В тот момент казалось, что все идет по плану, но реальность оказалась куда сложнее.
Прошло несколько месяцев после рождения малыша, и Марина начала замечать, что денег стало заметно меньше. Она старалась экономить, но из-за постоянных расходов на ребенка — подгузники, детское питание, одежда — бюджет все равно быстро таял. Раньше они могли позволить себе небольшие удовольствия: походы в кафе, подарки друг другу, иногда даже короткие поездки. Сейчас же Денису приходилось едва сводить концы с концами. Он стал приходить домой все более хмурым и раздраженным, а Марина каждый день чувствовала все большее беспокойство из-за растущих расходов.
Однажды вечером, когда они сидели на кухне после ужина, Марина осторожно начала разговор.
— Денис, нам нужно серьезно поговорить о деньгах, — сказала она, неуверенно посмотрев на него. — Я составила бюджет, и, если честно, наши доходы едва покрывают основные нужды. Может быть, тебе стоит поискать более оплачиваемую работу? Или, возможно, подработку?
Денис сразу напрягся, положил вилку и уставился на Марину с раздражением.
— Ты хочешь сказать, что я не стараюсь? Ты думаешь, что я недостаточно для вас делаю? — его голос звучал резко и холодно.
— Нет-нет, я просто беспокоюсь, что нам может не хватить. Ребенку постоянно что-то нужно, и я хочу, чтобы у нас была возможность спокойно жить, не переживая за каждый рубль, — тихо ответила Марина, пытаясь сгладить ситуацию.
— Марина, ты просто избаловалась. Ты даже не представляешь, каково мне там, на работе. Я вкалываю каждый день, чтобы ты сидела дома и ни в чем не нуждалась, а ты жалуешься на деньги? — грубо перебил он ее.
Эти слова больно ранили Марину. Она долго молчала, переваривая его обвинения. «Сидишь дома… избаловалась…» — эти слова словно застряли у нее в голове. Она сдержала слезы и не стала продолжать разговор, но поняла, что муж не только не собирается ее поддерживать, но и не осознает, как тяжело ей одной заботиться о малыше.
Со временем Денис все больше погружался в свои дела и приходил домой поздно. Когда Марина просила его подержать дочку хотя бы на несколько минут, он сразу находил повод отказать, ссылаясь на усталость. Так прошло несколько месяцев, за которые она полностью растворилась в заботах о ребенке и домашних делах.
Однажды, когда малышка снова капризничала и отказывалась засыпать, Марина, уже на грани, обратилась к Денису.
— Денис, можешь, пожалуйста, подержать ее немного? Я уже не могу… просто хочу минуту передохнуть, — с усталостью в голосе попросила она.
— Марин, ну ты серьезно? Я только пришел, еле держусь на ногах. Ты же весь день дома сидишь, отдыхай себе, а я тут как проклятый на работе! — раздраженно отозвался он, не отрываясь от телефона.
Марина замерла, не веря своим ушам. Ее будни были наполнены постоянной суетой, и от слова «отдыхать» ее начинало передергивать. Каждый день она была в полной готовности обслужить ребенка, дом и супруга. Она не помнила, когда в последний раз спала больше двух часов подряд, а просьба о помощи стала для Дениса чем-то раздражающим. Если она хотела просто полежать на диване и позволить себе хотя бы пару минут тишины, муж начинал подмечать, что она стала «ленивой» и «не понимает, как ему тяжело».
— Я работаю, чтобы у нас был хоть какой-то доход, — часто повторял Денис с нажимом. — А ты сидишь и жалуешься, вместо того чтобы быть благодарной за то, что у тебя есть возможность сидеть с Лизой дома.
— Ты правда считаешь, что сидеть с ребенком — это отдых? — обескураженно спросила Марина. — Это постоянная работа, без передышек. Даже когда она спит, всегда есть что-то, что нужно сделать…
Денис отмахнулся.
— Ты просто перестала ценить то, что у тебя есть. Думаешь, другим женщинам легче? Многие справляются и не жалуются. А ты только и делаешь, что говоришь, как тебе тяжело.
Казалось, что каждый ее день был похож на марафон, но Денис явно не считал ее труд чем-то значимым. Она замолчала, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, и мысленно поклялась больше никогда не просить у него помощи.
Шли месяцы, и сбережения Марининого пособия становились ее единственным подспорьем. Она хранила часть этих денег отдельно, не доверяя Денису после его обвинений в том, что Марина «избаловалась». Ей стало сложно позволить себе даже минимальные радости — покупка нового крема для рук или небольшой прогулки с подругой стали казаться ей непозволительной роскошью.
Близилась годовщина их с Денисом свадьбы. Марина накопила немного из выплат, экономя буквально на всем, и решила сделать маникюр — что-то простое, но для нее это было как возможность снова почувствовать себя женщиной, а не только мамой и домохозяйкой.
В день годовщины Марина отправилась к мастеру, и, глядя на свои ухоженные руки, почувствовала, как настроение немного улучшилось. Она надеялась, что Денис заметит ее старания и вспомнит, как когда-то говорил, что ее руки — самые красивые на свете. Она тихо мечтала, что вечер пройдет в уютной атмосфере, а Денис подарит хотя бы символический букет или скажет теплые слова.
Но, вернувшись домой, она сразу заметила в лице мужа что-то неладное. Он сидел за столом и листал телефон, даже не поднимая головы, чтобы поприветствовать ее.
— Привет, Денис, — Марина попыталась улыбнуться и протянула ему сумку с продуктами, которые купила по пути домой.
Денис оглядел свою жену и заострил свое внимание на сумке. Как бы это ни было странно для мужчины, он сразу же заметил ее маникюр. Его глаза сузились, и вместо улыбки на его лице появилось раздражение.
— Это что еще такое? — резко спросил он, указывая на ее руки.
— Это… маникюр, — растерянно ответила Марина, опуская глаза. — Я решила сделать небольшой подарок себе… сегодня же наша годовщина.
Денис недовольно усмехнулся и убрал телефон в карман.
— Подарок себе? И откуда у тебя деньги на такие вещи? Мы вообще-то на всем экономим, а ты на ногти тратишься?
Марина почувствовала, как внутри ее накатывает горечь и разочарование. Она столько раз слышала от него упреки за любые траты, но почему-то думала, что в этот день он хоть немного будет внимательнее и мягче.
— Денис, я отложила небольшую сумму из пособий… — тихо сказала она, чувствуя, как дрожат ее руки. — Я просто хотела немного порадовать себя, почувствовать себя… ну, по-другому.
— По-другому? — его голос стал холодным и насмешливым. — То есть, по-твоему, я должен работать день и ночь, а ты тут деньги на свои хотелки выбрасываешь? У нас, между прочим, едва хватает на обычные нужды. Какого маникюра тебе вдруг захотелось?
Марина замолчала, не зная, что ответить. Она не ожидала, что такая небольшая, казалось быс трата станет поводом для недовольства. Она посмотрела на мужа с надеждой, что тот поймет ее, но его лицо оставалось напряженным и равнодушным.
— Это ведь наша годовщина, Денис. Я думала, мы проведем этот вечер как-то… по-особенному. Просто хотела выглядеть чуть лучше для тебя… — ее голос звучал все тише.
Денис скривился, как будто ее слова были ему неприятны.
— Годовщина? А ты думаешь, я каждый день не пашу ради нашей семьи? Может, еще цветов и ужина от меня ждешь? Ну уж прости, но денег на такие излишества у нас нет. Ты, видимо, совсем забыла, что у нас с бюджетом туго, раз тратишь деньги на такие глупости, — его слова были холодны и жестки, как удар.
— Денис, ты же знаешь, что на себя я почти не трачусь… Это просто маникюр.
— Маникюр, значит? — Денис резко откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. — На годовщину? Ты вообще в своем уме?
Марина почувствовала, как ее охватывает тоска. Она давно привыкла, что у нее нет личных средств, и что каждый расход Денис контролировал с подозрением и упреками. Но в этот раз она решила ответить.
— Денис, это ведь мои деньги, — сказала она твердо, стараясь не поддаваться его давлению. — Я их откладывала специально, потому что ты мне почти ничего не даешь ни на какие нужды! Ты даже не представляешь, какого это — постоянно думать, могу ли я позволить себе хоть что-то.
— Знаешь что? Ты вообще не понимаешь, как сложно зарабатывать на семью. Ты сидишь дома и не представляешь, сколько всего на мне.
Денис презрительно усмехнулся.
— Отдавай мне свою заначку, деньги тебе беременной ни к чему — Заявил муж
Марина застыла, не веря своим ушам. Эти слова были словно пощечина. Он требовал у нее последние деньги, которые она так старательно берегла на случай крайней необходимости. Она пыталась оставаться спокойной, но в этот момент что-то в ней сломалось.
— Ты действительно считаешь, что можешь просто отобрать у меня последние сбережения? — голос ее дрожал от гнева и обиды. — Я день и ночь ухаживаю за нашим ребенком, забочусь о доме, даже уже не прошу у тебя помощи, хотя иногда не могу даже спокойно присесть. И ты считаешь, что у меня нет права потратить хоть что-то на себя?
— Право? — Денис бросил на нее презрительный взгляд. — Марина, твое дело — сидеть смирно и быть хорошей мамой и женой. Хочешь тратить — иди зарабатывай. А пока я приношу деньги в дом, я решаю, на что их тратить.
Эти слова словно лишили ее воздуха. Перед глазами пронеслись месяцы, в течение которых она терпела его упреки и указы, отказывалась от маленьких радостей и терпеливо молчала в ответ на его обвинения. Она осознала, что ее чувства и потребности для него не значат ничего. Внутри нее что-то щелкнуло. Она больше не могла терпеть такое отношение.
— Я не собираюсь больше так жить, — с дрожью в голосе, но твердо сказала Марина. — Если для тебя мои желания и мои потребности ничего не значат, то мне не нужен такой муж.
Она молча направилась в спальню, собрала необходимые вещи для себя и ребенка, стараясь не разрыдаться от горечи и унижения. Ее решение было твердым. Она больше не позволит ему так с собой обращаться, не позволит забрать у нее последние крохи личной свободы и самоуважения.
Денис наблюдал за ее сборами в молчании, поначалу явно не веря, что она и вправду уйдет. Но когда она, держа ребенка на руках и сумку через плечо, двинулась к выходу, он грубо бросил ей вслед:
— И куда ты собралась? Все равно ты без меня не проживешь.
— К родителям!
— Ну давай, давай. Еще приползешь назад.
Марина не обернулась, стараясь не дать слабину перед этим человеком, который, как она теперь понимала, никогда не ценил ее. Она твердым шагом вышла за порог, чувствуя, как обида и гнев уступают место тихой решимости. Она была уверена, что сможет о себе позаботиться, не полагаясь больше ни на кого.
