— Как же я устала! Только я к двери – у нее давление! Только говорю, что сегодня не приеду – сразу за сердце хватается! – жаловалась Наташа подруге.
— И знаешь, что обидно? Я ведь головой все понимаю – уже и старость, и может она не так хорошо соображает, и жалко вроде. Но! Ты понимаешь, какая актриса? Я тут приехала к ней как-то раз, сижу на кухне, чай пью, а она думала, что я в комнате. И она так бодренько значит вышагивает в коридор. А тут – р-р-раз! И меня увидела и всё! Камера, мотор, актриса готова к главной роли – за голову схватилась, к стенке прижалась, ой мол, закружилась голова, еле иду – рассказывала Наташа.
— Да уж…Но они как дети, тут ведь и не обидишься. Сначала они нас нянчат, а потом мы их – философски подметила Лиза. – А к себе ты не пробовала ее забрать? Всяко было бы легче, и она под боком, и ты хотя бы поменьше мотаться через весь город будешь – предложила она.
— Да пробовала, но тут вообще артобстрел с двух сторон – и она не хочет, И Сашка против – грустно опустила глаза Наталья.
Александр, муж Наташи, был мужчиной немногословным и довольно жестким, все капризы тещи его откровенно раздражали.
— Да ты не видишь, что она тобой просто манипулирует? – спрашивал каждый раз он жену, когда та срывалась среди ночи к маме, чтобы померять давление или принести бутылки с теплой водой, чтобы согреть ноги. – Привыкла, что все вокруг нее вертятся, прислуживают, обслуживают, пыль сдувают как с китайской вазы. А мир вокруг нее не вертится! – строго отчитывал он Наташу.
— Ну это же мама…Как я могу ее бросить? Меня же совесть потом просто сожрет, если не дай бог что… — отвечала она мужу со слезами на глазах.
Родители Саши ушли довольно рано – мама в 64, отец в 72, отношения у них были сложные, никогда не было нежности или теплой заботы друг о друге. Наташина же семья была полной противоположностью – всегда все друг за друга горой, все праздники отмечали огромной оравой, настоящая стена и опора. И для нее было дико, как можно не срываться ночью, если мама звонит и говорит, что плохо себя чувствует.
— Да уж, Наташка, ситуация у тебя конечно – не позавидуешь – подвела итог Лиза. А если ее в пансионат для пожилых?
— Ты что, Лизка! – закипела женщина. Ты чего такое говоришь? Мне уже Саша такое предложил, так чуть до развода не дошло. Нет, вот уж что что, а это точно не вариант. Это же предательство чистой воды. Представь просто, что тебя твои дети на старости лет запихнут в дом престарелых – нормально? Спасибо им скажешь?
— Ну это не дом престарелых, это пансионат – ответила Лиза.
— Да сарай хоть замком назови, а суть не поменяется. Нет, это точно не вариант!
Внезапно у Наташи зазвонил телефон и на экране высветилось «мамуля».
— Да, мам! Что? Давление? Таблетку выпила? Не снижается? Хорошо, я сейчас приеду! Нет, приеду, у меня выходной.
Наташа наспех попрощалась с Лизой, вызвала такси и направилась на юг города, где жила Валентина Даниловна.
— Мама! Я приехала – крикнула она из коридора.
— Да-да, доченька, хорошо! – раздался голос из кухни.
Наталья почувствовала аромат пирожков с капустой, таких, как мама пекла в ее детстве. Она зашла на кухню – на столе красовался тазик пышных пузатых еще дымящихся пирожков.
— Мам, а это что? – удивленно спросила Наташа. Тебе же плохо? У тебя же давление?
— Так прошло уже, доченька, все хорошо! Ты чай какой будешь? Зелененький хочешь? Я с жасмином сегодня купила.
— То есть я в свой выходной срываюсь со встречи с подругой, еду на другой конец города, потому что ты говоришь, что тебе плохо, что таблетки не помогают, а ты тут пирожки печешь? Тебе не стыдно? – разозлилась Наталья.
— Я просто соскучилась… — опустив глаза ответила Валентина Даниловна. Мне одиноко так, после того как Леши не стало я же совсем одна…
— Ты думаешь, я по папе не скучаю? Но зачем же меня так дергать вечно? Ну почему нельзя нормально жить то, без эти театральных постановок? – Наташа начинала заводиться. Ты думаешь, мне в отпуск не хочется? Или у меня мужа нет? Да я его если и вижу, то пару часов и то ночью, потому что с утра на работу, а вечером к тебе потому что то голова, то сердце, то давление…Я же тоже не железная, мама! – она почти перешла на крик. – Ешь свои пирожки сама! Я поехала, раз тебе не плохо!
— Ну ты хоть с собой возьми, Сашеньку угостишь, я же старалась – глотая слезы сказала Валентина Даниловна.
— Ай… — Наташа махнула рукой и вышла.
Валентина Даниловна стояла у окна и смотрела в спину удаляющейся фигуре дочери. Она понимала, что неправа, но ничего не могла поделать с собой и своим одиночеством.
Домой Наташа приехала расстроенная.
— Опять у матери была? – ехидно спросил Саша.
— Как ты догадался?
— А что разве есть хоть один день, когда ты к ней не мотаешься? Ну, отдохнула? Выходной удался! – не унимался муж.
— Сашка…- Наташа решила еще раз осторожно поднять тему переезда – может мы все-таки заберем маму? Места у нас в квартире много, она мешать нам не будет, да и хоть какая-то помощь по хозяйству – готовить будет. Она заглянула в глаза ему с надеждой.
— Нет! Я сказал – нет! Категорически! Разговор окончен – он встал со стула, с шумом отодвинув его, и ушел в другую комнату.
Наталья разрыдалась. Она порядком устала от всей этой ситуации. Ей было невыносимо разрываться между двумя самыми близкими людьми в своей жизни. При этом эти самые близкие люди не делали даже шага, чтобы пойти ей навстречу и хоть как-то облегчить жизнь.
Всю ночь женщина обдумывала различные варианты – может все-таки перевезти маму, а муж смирится? Или продать ту мамину квартиру и купить ей в нашем доме? Или правда рассмотреть вариант санатория, вдруг именно там ей не будет так одиноко? Погрузившись в эти мысли она задремала. Разбудил ее звонок в 3.24 утра.
— Доченька! Мне плохо! Приезжай! – доносился из трубки тихий голос.
— Сейчас буду! – сонно пробурчала Наташа.
— Началось в колхозе утро… – послышалось с другой стороны кровати.
Наташа вызвала такси, и по ночному городу долетела до мамы за 20 минут. У подъезда стояла скорая помощь. Сердце женщины начало биться чаще.
— Неужели мама? – с этими мыслями она пролетела 7 этажей пешком, открыла дверь своим ключом и увидела… Маму, мирно попивающую кофе на кухне. Врачей не было, а Валентина Даниловна мирно доедала пирожок.
— Мам, ты издеваешься? – зарычала Наташа. Мне на работу к 7 утра! А ты меня дергаешь, чтобы я посмотрела, как ты кофе пьешь? И кстати – кофе ночью тебе давление не поднимает? Значит так! Или ты прекращаешь свой цирк или я ставлю вопрос о том, чтобы ты переехала в пансионат для пенсионеров! Там и друзей найдёшь, и давление тебе по ночам будут мерить! Все, я уехала!
Она вышла, хлопнув дверь, спустилась вниз и остановилась у подъезда на улице. Следом за ней вышли врачи скорой.
— Сложный вызов? — неожиданно для себя спросила их Наташа.
— Да, нет, как всегда по ночам – бабушкам скучно, вот вызывают нас, давление померять, да за жизнь поговорить – улыбнулась молоденькая девушка-фельдшер. – А вы?… Ночь на дворе… У вас все нормально?
— Да-да, спасибо! У меня просто своя личная такая бабушка тут с давлением – рассмеялась женщина. Хорошей ночи!
Весь следующий день она мониторила пансионаты, санатории длительного пребывания для пожилых людей, читая отзывы, сравнивая цены и пытаясь найти оптимальный вариант.
Вечером за ужином она решилась поговорить с Сашей:
— В общем, я хочу маму перевезти…
— Мы же с тобой уже это обсуждали! – резко завелся муж.
— Да погоди ты кипятиться. В пансионат для пожилых. Я нашла в пригороде, по цене вполне приемлемо, отзывы хорошие, фотографии тоже, я хочу туда съездить в выходные, посмотреть все, пообщаться. Поедешь со мной?
— Не смогу – чемпионат по футболу же идет, куда мне ехать.
Наталья молча вздохнула.
В пансионате она провела почти 3 часа – долго разговаривала с персоналом, с заведующей, и даже с теми старичками, кто там живет.
— Ну как вам здесь, дедуля? – спросила она самого улыбчивого старичка.
— Да хорошо, дочка! Кормят вкусно, чисто везде, я с Васильичем вечерами в шахматы играю, кино вот смотрим, иногда даже концерты сами проводим – бодро начал он. — Только вот ощущение, что бросили меня здесь дети, не проходит. Но это ничего! Мы уже им как бельмо на глазу – мешаем жить! – закашлял старичок. Наше время то прошло ушло, надо дожить так, чтобы никому хлопот не доставлять, так что не жалуюсь! Хорошо тут!
Наташу задели слова старика, и от ее прежнего запала осталось мало. Но решаться надо было, так жить больше было нельзя, и она поехала к маме.
— Мам, поговорить надо – Наташа еле подбирала слова и даже не знала, как правильно начать этот разговор. – В общем, я что думаю – надо тебе перебраться в пансионат для престарелых – выпалила она и мгновенно почувствовала, как покраснела с ног до головы.
— Мне? Куда? В пансионат? Это на сколько? На сколько там сейчас путевки? 2 или 3 недели? — Валентина Даниловна не понимала до конца, о чем говорит дочь.
— Нет, мам, это не санаторий, это…Это дом престарелых – опустив глаза ответила Наташа.
— Вот как? – удивленно, но спокойно ответила Валентина Даниловна. Что ж. Когда переезжать?
— Значит ты согласна? – радостно спросила дочь. – Я так боялась, что ты начнешь противиться и сопротивляться!
— Да ну зачем же! Перееду.
— Завтра мам, они тебя готовы уже завтра видеть у себя! Ты тогда собирайся, я поеду домой, на завтра я заеду и отвезу тебя – Наташа светилась от счастья. Такой сложный разговор прошел так легко и просто? Ей даже не верилось в это.
Дома она поделилась новостью с Сашей и он радостно ответил:
— За это дело я бы даже шампанского открыл!
Ночью в 2-48 раздался звонок:
— Дочь, мне плохо, кажется сердце!
— Мам, ну, пожалуйста, давай не начинай, а! Сходи кофе выпей, пирожок съешь и ложись спать, я утром буду! – Наташа положила трубку и уснула.
Через час она вскочила с кровати, как будто кто-то воткнул ей в спину иголку.
— Надо ехать к ней! – крутилось в голове.
У подъезда снова стояла скорая.
— Нет-нет-нет, так было и в тот раз – отгоняла она от себя дурные мысли, поднимаясь по лестнице — Они тогда не к ней приехали, я вот сейчас зайду, а она там пирожок доедает…
Дверь в квартиру была не заперта. Внутри суетились врачи. Наташа стояла на пороге боясь пошевелиться или помешать. Через 20 минут один из врачей подошел к ней и спросил, кто она.
— Я дочь… — еле ответила она.
— Нам очень жаль… Она попросила передать вам, если мы вас увидим, что она не хотела в какой-то санаторий, а согласилась ради для вас. Примите соболезнования…
