– В моем доме все живут по установленным правилам! – визжала Ирина Борисовна, повышая тон голоса. – А не нравится, так свой заведи.
– Ну, конечно, – вздохнула Оля. – Да не кричите! Вон бордовая уже, так и до инсульта недалеко. Опять «Скорую» будем два часа ждать.
– Ты мне еще покомандуй, кричать или нет! – возмутилась свекровь. – Сына уморила и меня мечтаешь в могилу загнать!
Всего пару лет назад у Ольги была счастливая семья, трое детей, младший тогда только родился, красавец муж Георгий. Они собирались покупать новую просторную квартиру. Георгий как раз ехал на сделку, вез с собой наличные деньги, таковым было условие продавца.
Домой он больше не вернулся, машину нашли сгоревшей где-то в лесу, мужа опознавали по ДНК, деньги тоже канули в небытие.
Сразу после завершения всех траурных процедур свекровь Ирина Борисовна, с которой Оля не очень-то ладила, заявила невестке:
– Ну что, ты без денег, без жилья? Со съемной квартиры вас скоро погонят, переезжайте ко мне.
– Да мы хотели к моим родителям, – ответила Ольга. – Но там брат с женой и своими двойняшками. Тесновато будет, они не в восторге. Хотя, конечно, сочувствуют.
– Ну вот, а я одна в трех комнатах. Да и ради кого теперь жить? – вздохнула Ирина Борисовна. – Только внуки и остались. Если их увезешь, я этого не переживу.
– Хорошо, мы переедем, – ответила Ольга.
И они действительно перебрались к свекрови в ее просторную старую квартиру. Поначалу все шло неплохо, женщины друг к другу присматривались, притирались. Но Ольга все время вспоминала мужа, который категорически не хотел жить с матерью, и удивлялась, ведь свекровь была такой милой.
Но потом через пару месяцев их жизнь круто изменилась. Ирина Борисовна установила для них весьма своеобразные «правила общежития» и требовала их соблюдения даже от малышей.
– С детства начинается воспитание, – втолковывала она невестке. – Вот ты старших распустила, они теперь нас не слушают.
– Да они нормальные, просто озорные, – защищала детей Оля. – И потом, у вас странные правила, их и взрослый-то не всякий будет соблюдать.
– А что тут странного? Я всего лишь запретила носиться, прыгать, орать, – отвечала Ирина Борисовна. – Это нормальные требования, ничего сверхъестественного.
– Да, а еще вы их из-за стола не выпускаете! – возмутилась Ольга.
– Ну, конечно, в мое время дети не были такими избалованными. И вообще, капризы с едой – полностью твоя вина.
– Ирина Борисовна, у меня нормальные, воспитанные дети, – сердито ответила Оля. – Они вполне развиты по возрасту. Но пытать их едой – не лучшая тактика.
– Просто они не жили в эпоху дефицита. А наши матери, да их поколение вообще ели оладьи из лебеды. Твои же дети воротят нос от моей полезной манной каши! – возмущенно выговаривала Ольге свекровь. – Неужели ты не можешь объяснить своим чадам, что доедать следует все, что положили на тарелку? А вставать из-за стола только с разрешения старших.
– Откуда вдруг такие строгости?! – возмутилась Ольга. – Дети не в карцере и не в тюрьме. Они живут у бабушки дома.
– И вообще, – продолжала свекровь. – У меня сложившийся распорядок дня и расписание. Пусть твои дети тоже к нему привыкают. Подъем в пять утра, потом зарядка и завтрак. Отход ко сну в двадцать часов и не позднее. Только так можно сохранить бодрость тела и духа на долгие годы.
– Вы это серьезно? – удивилась Ольга. – Прямо вот так все и должны жить?
В тот раз они просто поссорились, свекровь ушла в свою комнату и там закрылась. А Оля впервые за несколько месяцев смогла провести время с детьми без упреков Ирины Борисовны. Она уже жалела, что согласилась на этот переезд.
А Ирина Борисовна с того момента всеми силами старалась выжить неугодных родственников. Она переоценила свои силы, внуки женщину раздражали, невестка вообще не слушала ее аргументы, а со временем у Ирины Борисовны накопились к ней и другие претензии. Например, обвинения в гибели сына. Этого Ольга стерпеть уже не могла, у них со свекровью начался открытый конфликт.
– Ирина Борисовна, честное слово, мы не чумные! – возмущалась Ольга, входя в квартиру, где теперь время пахло хлоркой. – Зачем вы постоянно пол трете, словно енот-полоскун?
– Дети постоянно с соплями, а я уже не девочка! – возмущалась Ирина Борисовна. – Вот и защищаюсь как могу, раз вам плевать.
– Ну давайте я полы помою? И проветрим уже, дышать нечем! – взмолилась Ольга. – Нельзя же так, даже глаза режет.
– А мне нормально, – ответила Ирина Борисовна. – Не забывай, чья это квартира.
– Да разве можно?! – возмутилась Ольга. – Вы же все время об этом только и говорите. Я это прекрасно помню. И дети мои тоже. Вы же их даже прописать сюда не дали.
– Конечно, зачем мне лишние нули в квартплате? – усмехнулась Ирина Борисовна. – Вот был бы сыночек мой жив. Тогда еще можно было бы поговорить. А так, сидите и ждите, уйду, все вам достанется, нет другой близкой родни.
– Не спешите, успеется, – ответила Ольга свекрови. – Мне дети снова жалуются, что вы им не дали мультики смотреть.
– Правильно, чего голову глупостями забивать и зрение портить! – ответила Ирина Борисовна. – Я вот вообще только радио слушаю. И прекрасно без телевизора живу. Новости мне и так диктор расскажет.
– А зачем вы их горох с фасолью смешанный перебирать заставили?! – возмутилась Ольга, заранее зная ответ.
– Чтоб молчали и не бегали, – буркнула Ирина Борисовна. – А то чисто демоны, ни сна, ни отдыха. А так хоть отвлеклись твои детки.
– Мозаика у них есть и пазлы. И вообще, я всего час вас просила за ними присмотреть. Неужели это сложно?
– А я в няньки не нанималась! – прокричала Ольге свекровь.
И добавила:
– Кстати, все твое я из холодильника выкинула. Купи свой и храни в нем продукты. А мой не трогай. Я себе на днях пирожных купила, так дети их схватили и слопали.
– Как выкинули? – похолодела Ольга. – Там в пачке с блинами у меня лежало кое-что.
– Ну так иди ведро помойное проверяй, – ответила ей свекровь. – Скажи спасибо, на мусорку еще не отнесла.
Ольга извлекла из пачки с блинами спрятанные там сбережения. К счастью, они были на месте, она крепко задумалась.
Едва отдав младшего ребенка в сад, она стала работать репетитором, выезжала на дом, учила отстающих оболтусов русскому языку, подтягивала по литературе. Педагогическое образование, над которым всегда посмеивался муж, давало свои плоды. Правда, свекровь серьезно к ее подработкам не относилась.
История с холодильником была не последней в череде их стычек, но именно после нее Ольга позвонила своей лучшей подруге и бывшей однокурснице Кате. Ей хотелось выговориться, а мать и отец считали, что дочь и без того шоколадно устроилась. Поэтому выражать сочувствие не спешили, а подруга ее всегда понимала.
– Катька, я больше так не могу, хоть на улицу с детьми иди, – вздохнула она. – Понимаешь, вижу же, что вредничает свекровь специально. Дети уже домой идти не хотят. Я ждала, пока младшему два исполнится, в сад отдала, думала, наберу побольше работы, сниму квартиру. Но пока все совершенно беспросветно.
– Погоди унывать! – осадила ее подруга. – Нужно искать варианты, при которых ты сможешь жилье получить. Например, у нас сейчас в сельскую мою школу ищут преподавателя русского и литературы. Ну и начальные классы тоже придется вести, сама понимаешь. Зато в селе есть служебное жилье с удобствами не во дворе, дома кирпичные, капитальные. И садик детский при школе, сможешь всех своих сразу пристроить. Хочешь, я спрошу у директора?
– Катька, конечно, спрашивай! – воодушевилась Ольга. – Правда, я по специальности с последнего декрета не работаю. Но готова ехать уже куда угодно, хоть на край света. Лишь бы не нюхать больше полы, намытые хлоркой.
– Хорошо, я поговорю, – пообещала Катя. – А с переездом мой Андрюшка поможет на своей «Газели», если что. И мебель мы вам найдем на первое время.
– Катька, ты настоящий друг! – обрадовалась Ольга. – Буду надеяться, что все получится.
Следующую неделю она провела в ожидании, а потом началась круговерть с прохождением медицинского осмотра и получением справок. Свекрови о своих планах Оля не говорила, все боялась, что долгожданный переезд сорвется. А когда получила подтверждение, что ей выделили квартиру, подхватила детей на руки и затанцевала от счастья.
Оставался разговор со свекровью, Ольга надеялась на то, что та обрадуется. Но Ирина Борисовна неожиданно закатила истерику:
– Вам всем на меня плевать! – кричала свекровь. – В одиночестве буду прозябать, никто даже руки не подаст.
– Ирина Борисовна, да вы по лестнице бодрее меня бегаете. И потом, будете наконец хозяйкой в своем доме, сможете жить по удобному режиму. И над ухом кричать никто не станет, – объясняла Ольга.
– Да я и режим свой ввела, чтобы твои дети хоть немного дисциплине учились! – кричала свекровь. – А теперь что? Нескоро увижу я внучков своих любимых. Увезешь их в глушь, где ни театров, ни кино.
– Ирина Борисовна, не надо драматизировать. Мне все равно пора искать работу, а тут предложили хороший вариант, еще и с проживанием, и дети сразу пойдут в сад и в школу.
– Конечно, а то дома у вас нет! – завопила, хватаясь за сердце, Ирина Борисовна. – Так и знай, уедете и прокляну. Можете забыть про квартиру, завещаю ее сиротскому приюту или родне дальней, все равно.
– Знаете, мне все равно, – вдруг сказала Ольга. – Можете хоть кому завещать свое имущество, дарить, передавать. Мне эта квартира еще при вашей жизни костью в горле встала. Вы же ее просто в средство шантажа превратили. И ходите, упиваетесь собственной нужностью и моим безвыходным положением, как вампир какой-то.
– Вот как ты заговорила?! – заорала свекровь. – Ну и катитесь, скатертью дорога. Был бы жив мой сын…
– Хватит уже везде моего покойного мужа упоминать, – спокойно сказала Ольга. – У нас с вами свои отношения. И я сделала все, чтобы они были мирными. Что ж, не вышло, поэтому прощайте.
На следующий день она собрала детей и вещи, дождалась Катиного мужа с машиной и отправилась навстречу новой жизни. Свекровь и тут повела себя неадекватно. Кричала в подъезде и на лестнице, сыпала проклятиями, кидалась на машину, хватала и отнимала внуков. Ольге было ее искренне жаль, но потакать капризам свекрови ей больше не хотелось.
Через год, все также работая сельской учительницей, Ольга встретила хорошего мужчину Николая. Тот искренне полюбил ее детей, много с ними возился, а еще был работящим и надежным, пусть и не блистал умом или начитанностью.
За этот год ее дети словно оттаяли, перестали бояться громко разговаривать или смеяться. И лишь запах хлорки в школьных коридорах иногда напоминал им всем о прошлом.
Однажды Николай спросил у Ольги:
– Вот мы поженимся. Но я и детей хочу усыновить. Ты же не будешь против? Пусть носят мою фамилию и отчество.
– Даже не знаю, Коля, – вздохнула Ольга. – Ирину Борисовну это совсем не обрадует.
– Да какое тебе до нее дело?! – возмутился Николай. – Дети-то твои. Младший вообще отца не помнит. А я готов его растить как своего. Да и старшие меня уже, хоть и смущаясь, спрашивают об этом. А как я им могу разрешить звать себя папой, если ты не согласишься?
– Все правильно, давай, я все же позвоню свекрови. Чтобы это хотя бы не стало для нее сюрпризом.
Бывшей свекрови Ольга решила сообщить о грядущих переменах лично, но та ответила холодно:
– Мне неинтересна жизнь бывших родственников. Можешь хоть десять раз замуж выходить.
– Понимаете, Коля планирует усыновить детей, дать им свою фамилию, – объяснила Ольга. – Я решила, что вам стоит знать.
– Так ты еще разок решила на памяти моего сына потоптаться?! – возмутилась Ирина Борисовна. – Что ж, иного поступка я и не ожидала. Ты всегда была женщиной без принципов. Ну давай, вообще вычеркни Георгия из всех документов. Как будто и не было никогда. Учти, на наследство твои дети в этом случае не будут иметь никаких прав. Удачи им с новым папашей.
Ольга положила трубку. Она поняла, что эту страницу биографии пора переворачивать.
Они с Николаем подали заявление в ЗАГС, поженились, а потом начали проходить процедуру усыновления детей.
С бывшей свекровью Ольга контактов не поддерживала. Через общих знакомых она случайно узнала, что Ирина Борисовна поселила у себя семью какого-то дальнего родственника с тремя детьми и теперь диктует им свои условия проживания. А те охотно слушаются и терпят, идти им больше некуда.
