Алексей сидел на лавочке и с завистью смотрел на то, как его трёхлетний братик катается на детском велосипеде по дороге. Всего неделю назад Лёша попросил у родителей роликовые коньки: почти у всех его дворовых друзей были такие. Но мама отказала, сославшись на то, что сейчас туго с деньгами.
И вот они купили Кольке трёхколёсный велосипед. Недешёвый, надо сказать. Со звонком, яркой мигалкой сзади и удобным сиденьем со спинкой. Наверное, за такой дали бы не только ролики, но и ещё что-нибудь в придачу. Например, редкие вкладыши с машинками, ценные фишки с покемонами или значки с супергероями.
Мама, как всегда, шла следом за Колей, подстраховывала. Брат уже умудрился упасть даже с такого велосипеда, так что далеко его не отпускали и большую часть времени придерживали за спинку сиденья.
— Вечером выйдешь погулять? Или дома будешь сидеть? — спросил у Лёши сидящий рядом Максим.
Максим — один из его друзей. Он сегодня катался бы вместе с ребятами, но временно отдал свои ролики брату. Приходилось делить одни на двоих.
— Не знаю, — нехотя протянул Лёша, стараясь скрыть обиду в голосе. — Вы вечно днём накатаетесь, а к вечеру падаете. Да и неизвестно ещё, не припрягут ли с малым посидеть.
— Ну так катайся с нами, кто ж не даёт. Ты всё обещаешь, что через месяц, через два, да никак не выходит, — немного обиделся Максим.
Действительно, Лёша уже не впервые просил ролики у родителей. Мама то кормила его завтраками, то говорила, что сейчас пока не получится. И это как раз когда подходил срок исполнять обещанное!
Лёше даже не нужна была полная сумма. Он откладывал с денег, которые ему давали в качестве карманных, и понемногу подрабатывал: выгуливал соседскую собаку, приносил бабушке, живущей этажом выше, продукты из магазина. Один раз даже красил забор в частном доме. Но платили за это не очень много, так что справиться без помощи родителей будет непросто. А придётся.
Лёша гордый, больше просить не будет. Перед ним чётко расставили приоритеты и отказали в просьбе, пусть и не прямо.
— Как смогу, так и буду. Вам с братом их на Новый год подарили, Серёже и Мише — на день рождения, Вове — просто так. А я сам на них собираю, — в голосе всё же прорезались нотки раздражения.
— Ну, как знаешь, — Максим поднялся с лавочки и пошёл к подъезду. — Только раз важный такой, то мои покататься не проси.
Алексей остался один. Мимо проехали, смеясь, его друзья. Коля аккуратно сполз с велосипеда и обнял маму за ноги.
Лёша чувствовал себя так, будто брат украл у него родителей.
***
Алексею уже 20 лет, а Николаю — 7. Старший брат отслужил в армии и решил год поработать, чтобы определиться с профессией. Младший — совсем недавно пошёл в школу. Алексей успел побыть грузчиком, поработал на стройке, в пекарне, на заводе. Много общался с коллегами и пришёл к выводу, что лучше всего ему подошла бы профессия стоматолога. Биология ему давалась неплохо и вызывала интерес, процедуры хорошо оплачивались, в рабочих местах недостатка не было. Если всё сложится совсем хорошо, можно и на собственную клинику замахнуться.
Была лишь одна проблема: деньги. Обучение платное. Есть сбережения, но их едва ли хватит. Алексей подумал, посчитал и понял, что даже с постоянной подработкой оплатить обучение самостоятельно не выйдет. Требовалась подстраховка.
Лёша решил обратиться к родителям. Впервые за всё это время. Ему требовалась помощь, и он был готов на любые условия. Предложат высокооплачиваемую подработку через знакомых — отлично. Потребуют в течение первого года-двух отдавать всю зарплату — тоже терпимо.
Парень собрал родителей на кухне, сюда же прибежал и любопытный Коля. Он уже дёргал маму за рукав и рассказывал о том, как прошёл день в школе. Лёша нахмурился: в кои-то веки ему нужно внимание, а Николай не может потерпеть.
— Мам, пап, вы готовы слушать? — уточнил Алексей.
— Да, сынок. Конечно, готовы, — с улыбкой ответила мама. — Коленька, подожди немного.
— Я решил пойти учиться на стоматолога.
Лёша сделал паузу, оценивая реакцию родителей. Отец одобрительно кивнул, а вот мама немного напряглась.
— Дело годное. Всегда сможешь и прокормить, и вылечить семью, — ответил папа.
— Профессия-то хорошая, спору нет. Но сынок, где ты взял деньги на учёбу? Я знаю, что стоит это недёшево. Ты же не влез в криминал? — обеспокоенно спросила Тамара Леонидовна.
Коля в этот момент забрался маме на колени. Наконец, он притих хоть на секунду, давая спокойно поговорить.
— В этом и дело. Я узнавал: учиться на заочном нельзя, совмещать учёбу с работой будет трудно. Конечно, где-то я буду подрабатывать, но чтоб железно всё оплачивать каждый год… Не уверен, что получится, а уходить потом будет обидно. Поэтому хочу попросить помощи у вас. Может, устроить куда сможете. Или дать в долг. Я обязательно верну с процентами, когда начну работать по профессии.
Алексей старался не подавать виду, но на самом деле он жутко волновался. Сердце бешено колотилось в груди, горло пересохло, дыхание перехватывало. Кровь прилила к лицу: стыдно просить родителей о чём-то, ведь они могут снова отказать, оттолкнуть его. Но других вариантов не было, а от их ответа зависело его будущее.
Родители переглянулись. Выражение лица отца осталось непроницаемым, а вот мать грустно вздохнула.
— Сынок, мы бы и рады тебе помочь, но не можем… У нас нет таких денег. Очень много уходит на Коленьку, его развитие.
Его будто ударили в солнечное сплетение. Воздух разом выбило из лёгких. Коля улыбнулся ему и по-детски весело показал язык. В груди заклокотали ярость и обида.
— Я у вас никогда ничего не просил после роликов. Неужели совсем без вариантов?
— Сынок… Мне тоже очень грустно, но нет. Я подумаю, конечно, над этим, поспрашиваю. Но особых планов не строй… — Тамаре Леонидовне очень не хотелось обнадёживать сына зря.
— Я понял.
Алексей стиснул челюсть и сжал кулаки. Едва сдерживая злость, он направился в свою комнату и громко хлопнул дверью.
Шли годы. Лёша устроился работать токарем. Ужимался во всём, снимал комнату вместо квартиры, питался одними кашами и супами. В свободное время подрабатывал: ездил вместе с другом-электриком, помогал ему и учился. Что-то умел сам, что-то подсказывал «наставник». Алексей очень хотел семью, но пришлось временно пожертвовать личной жизнью ради карьеры.
В конечном счёте ему удалось собрать деньги на несколько лет обучения. Конечно, чувствовал он себя нестабильно и тревожно: никакой подстраховки на будущее у него нет. Однако Лёша решил рискнуть, уволился и поступил в университет.
Подработку Алексей не забросил, со временем обзавёлся своими инструментами и стал сам выезжать на заявки. Заработанное бережно откладывал: время пролетит быстро. Среди других студентов он чувствовал себя так же, как когда-то в детстве. Всем помогали родители, а он всего добивался сам. С трудом, но добивался.
Бывало всякое. Алексей платно помогал другим студентам. Одно время приходилось подрабатывать охранником. Утром и днём он учился, потом спал, а ночью выходил на смену. Там же готовился к занятиям и отдыхал перед парами. Смены были тихими и спокойными, так что можно было поспать.
Пару раз помогали родители. Правда, суммы были скромными, а Коле примерно в это же время купили дорогой компьютер.
Время действительно пролетело быстро. Наконец учёба и практика позади. Алексей устроился в государственную стоматологию, позже его пригласили в частную клинику. Привычка экономить на всём осталась, так что Лёша относительно быстро накопил на свою квартиру. После этого он купил родителям частный дом: мать всё жаловалась на шумных соседей и лестницы, мечтала о природе и свежем воздухе. У Алексея появилась своя семья, но детей пока не было.
Сегодня сыновья были в гостях у родителей. Николаю исполнилось 28 лет, и отец с матерью пригласили отметить это у них в тихом семейном кругу. Лёша сидел за столом между женой Натальей и отцом.
Давно они не собирались все вместе. Алексей предпочитал приезжать к родителям, когда здесь не было брата. Николай вёл себя вполне дружелюбно, но несколько отстранённо и будто неловко.
Тамара Леонидовна поднялась.
— Предлагаю поднять бокалы за нашего любимого сыночка Николая. Желаю тебе счастья и здоровья, остальное приложится. Знай, ты у нас самый лучший. Ты такой молодец, справляешься с невзгодами вопреки всему. Я горжусь тобой, всегда ставлю всем в пример. Когда мне тяжело, вспоминаю о твоём жизнелюбии, и силы сразу появляются.
Мать подошла к Коле, крепко обняла его и заплакала, улыбаясь. Алексей отвернулся. Его день рождения праздновали у него, никто даже не предложил ему устроить семейное торжество. Родители не приехали: сослались на плохое самочувствие.
У Лёши заходили желваки. Он поднялся.
— Мам, скажи честно, — не выдержал мужчина. — Он у вас лучший, а я всю жизнь второй. Почему? Почему ему велосипед, а мне — шиш? Почему его в бассейн, а я сам себе на футбольный мяч собирал? Почему ему компьютер, а мне подачка на один поход в магазин за продуктами? Не пойми меня неправильно, я благодарен за всё. И обязанными вас не считаю. Но это же несправедливо!
Наталья мягко коснулась рукава рубашки мужа, округлив глаза: она не любила конфликты и всегда старалась мирить окружающих. Но Лёша дёрнул рукой, даже не посмотрев на неё.
Все вокруг притихли и перестали улыбаться. Хорошее настроение как рукой сняло. Мать схватилась за сердце, брат отвёл взгляд. Отец отложил вилку в сторону, прекратив есть.
— Сыночек, что ты такое говоришь? — удивилась Тамара Леонидовна. — Всю жизнь мы тебе помогали по мере сил. Прости, не всегда могли дать столько, сколько ты заслуживал, но ведь и сами имели меньше, чем хотели. Иногда недоедали, чтобы вас одеть, обуть и в школу собрать.
— Это при том, что нам зарплату платили-то через раз. Не как у вас сейчас, — хмуро напомнил отец.
— Почему-то Коля всегда получал больше. Больше ласки и внимания, больше подарков. Ты за ним по пятам ходила чуть ли не до конца школы, мам, — упрекнул родителей Алексей.
Тамара Леонидовна вдруг улыбнулась.
— Конечно, ходила. Одноклассники его задирали. А всё почему? Болезненный он у нас и слишком мирный. С сердечком у него всё плохо было, поэтому оберегали. Внимание на этом никогда не заостряли, потому-то ты и не помнишь. Хотели, чтобы он чувствовал себя обычным ребёнком. И чтобы другие на этом не зацикливались. А ещё прибавь то, что хватал он всё, что мог. Болел постоянно. Сейчас-то иммунитет крепкий, и на сердце операцию сделали, просто тебе говорить не стали. Не хотели, чтобы ты переживал, отвлекался от учёбы. Он с таким трудом выходил из наркоза…
Алексей сглотнул. Как он мог это забыть? Действительно, что-то такое он припоминал: мама давала брату какие-то таблетки, часто водила в больницу, после чего обязательно покупала ему игрушку или видеокассету.
— Но мне очень не хватало вас! Внимания, заботы. Я как будто перестал быть для вас сыном.
— Это неправда! Просто я видела, какой ты у нас самостоятельный вырос, гордилась тобой. И сейчас горжусь. Ты уже в 10 мог приготовить ужин на всех. Наводил порядок в своей комнате, мне помогал. В школе мальчишки тебя побаивались: ты никогда не давал себя обижать. Олимпиады брал. Ты уже не нуждался в том, чтобы я ходила за тобой по пятам и воспитывала. А Коленька был маленьким и слабым. Как-то так вышло, что всё мое внимание переключилось на него… Прости, сынок, наверное, я и правда виновата. Должна была объяснить тебе это раньше, как-то балансировать…
— А я всё гадал, чего ты на меня дуешься. Обиды ты прямо не высказывал, но вёл себя со мной как-то холодно, — вклинился в разговор Николай. — Я-то ничего плохого не сделал. Тоже было обидно всегда…
Алексея будто ледяной водой окатили. Он сел.
— Наверное, я тоже погорячился… Да, было тяжело. Но и вам, судя по всему, тогда приходилось не легче.
Тамара Леонидовна спешно подошла к Лёше и обняла его тоже.
— Ты у нас тоже самый-самый лучший! Оба лучшие, — улыбнулась она. — Знаете что? Оставайтесь-ка все с ночёвкой! У нас здесь так хорошо, тихо. Чувствую, нам нужно многое наверстать. Всё равно завтра выходной.
Теперь опустил взгляд уже Алексей, обнимая мать в ответ.
— Да, мам. Может, прогуляемся завтра где-нибудь или шашлык пожарим.
— Я только за, — отозвался Николай. — Я не мастер готовки, но помогу.
— Вот и отлично. Комнаты для вас всегда готовы, мы вас всегда ждём. Обоих.
Вскоре все вернулись к торжеству. Алексею всё ещё было стыдно, но вместе с тем стало легче на душе.
Это не родители были несправедливы к нему. Обстоятельства оказались несправедливыми.
