Прошло десять лет, но тишина так и не наступила. Там, где должна быть память и общая скорбь, разверзлась настоящая пропасть. Отец Жанны Фриске, Владимир Борисович, подал в суд на Дмитрия Шепелева.
Формальная причина — запрет на встречи с внуком Платоном, который недавно отметил двенадцатилетие без бабушки и дедушки. Но корни этого иска уходят гораздо глубже, в густую тень сомнений и взаимных обвинений.
Эта история — не просто семейный спор. Это лабиринт, где переплелись горечь утраты, яростные сомнения в отцовстве, громкие обвинения в растрате миллионов на лечение и жестокая битва за наследство популярной певицы.
Даже официальная генетическая экспертиза, подтвердившая отцовство Шепелева с вероятностью 99,99%, не смогла убедить семью Фриске. Они назвали результат подделкой, купленной за деньги и связи.
Начало: как горе разделило, а не сплотило
Казалось бы, общая трагедия — смерть Жанны — должна была объединить близких ей людей. Но вышло наоборот. После ухода певицы тонкая нить понимания порвалась окончательно. Суд определил бабушке и дедушке строгие рамки: полтора часа в месяц на общение с Платоном. Однако вскоре прекратились и эти редкие встречи.
Шепелев объяснял свое решение жестко: для ребенка такие свидания были стрессом. Он рассказывал, как после одной из встреч у мальчика поднялась температура, а врач диагностировал эмоциональное потрясение.»Именно поэтому я настаиваю на присутствии психолога», — заявлял телеведущий.
Но настоящая буря разыгралась вокруг денег. В 2017 году Дмитрий публично обвинил Ольгу Фриске, мать Жанны, в том, что она сняла со счета миллионы, собранные поклонниками на лечение дочери.
К конфликту подключился «Русфонд», требуя возврата неиспользованных средств. Два года судов, взаимных претензий и публичных оскорблений. Только в 2019 году долг фонду был погашен. «Это не про любовь, а про жадность, воровство и подлость», — резюмировал Шепелев в интервью.
Две правды: вооруженные люди и пропавшие миллионы
Версии сторон стали напоминать сценарии разных драм. Шепелев утверждал, что Владимир Фриске однажды явился на встречу с внуком с вооруженными людьми, что привело к драке и травмам его охранника. Он также заявлял, что отец Жанны перед ее смертью был с ней в ссоре.
Владимир Борисович парировал: все это ложь. По его словам, встречи были редкими и всегда омрачались скандалами, а затем Шепелев и вовсе оборвал связь, «пряча ребенка». Но самым болезненным стал вопрос наследства.
После продажи квартиры Жанны в Майами родители официально отказались от своей доли в пользу внука с условием: деньги останутся неприкосновенны до его совершеннолетия.
Однако, по утверждению юристов семьи, средства были израсходованы досрочно. Когда приставы проверили счета для взыскания другого долга, выяснилось, что вместо сотен тысяч евро на них оставалось лишь шесть.
«Похоже, это единственное, что теперь может унаследовать Платон», — с горечью говорил Владимир Фриске о двухкомнатной квартире дочери в Москве. Чтобы сохранить хотя бы это жилье для внука, семье пришлось заключить мировое соглашение и простить Шепелеву долг в 7 миллионов рублей.
Эмоциональные призывы к диалогу разбивались о стену непонимания. Даже обращение лучшей подруги Жанны и крестной Платона, Ольги Орловой, в прямом эфире шоу «Секрет на миллион» осталось без ответа.
Призраки прошлого: американский роман и адвокат-претендент
Параллельно с финансовой войной развивалась и детективная линия. Владимир Фриске не раз намекал, что у Жанны был роман за границей, и настоящий отец Платона, возможно, американец.
А затем появился конкретный претендент — адвокат Радик Гущин, заявивший о своих отношениях с певицей и подавший иск об установлении отцовства.
Хотя эта история быстро затихла, а Шепелев подал встречный иск о защите чести, посеянные сомнения оказались живучими. Семья годами не могла избавиться от этих подозрений, что и подтолкнуло их к требованию новой экспертизы.
Ключ ко всему: что на самом деле скрывается за войной?
Многие наблюдатели сходятся во мнении: в центре этого многолетнего противостояния — не только судьба Платона. После Жанны Фриске осталось значительное наследие: недвижимость, счета и, что особенно важно, права на ее хиты, которые до сих пор приносят доход. Законными наследниками были ее родители и сын.
И здесь — ключевой узел конфликта. Дмитрий Шепелев, как официальный опекун несовершеннолетнего Платона, получил полный контроль над его долей.
Для семьи Фриске это стало худшим кошмаром: человек, которого они перестали доверять, теперь распоряжается частью состояния их дочери. Каждая его финансовая операция воспринималась ими не как забота о будущем внука, а как угроза.
Сегодня, когда Платону уже 12, а Дмитрий создал новую семью, история не имеет конца. Это вечная битва между кровным родством и законным правом, между памятью о матери и реальностью, в которой живет ее сын.
Война, в которой, как это часто бывает, проигрывают все. Особенно — мальчик, который стал самым ценным и самым разменным призом в этой печальной игре.
